Я выбрал для себя отряд королевской гвардии — Авалон. Одно из самых известных британских подразделений. Состоящее практически полностью из неодарённых. Что для меня было просто замечательно.
Остальные также разобрали для себя цели и мы тут же отправились «шуметь». В этом нам помогали люди Дениэля. Поэтому никаких трудностей с передвижением и нахождением нужного места не возникало.
Я совершенно не скрываясь, завалился в расположение Авалона, нацепив на себя броню Демона. Нужно отдать должное бойцам, они по праву считались лучшим элитным подразделением Британии. Меня атаковали мгновенно. Причём атаковали очень грамотно, отрезав все пути отступления и стараясь бить по уязвимым местам.
Вот только моим единственным уязвимым местом была зависимость от крови, которой у меня сейчас было в достатке. В общем, кровавая расправа удалась на славу. Моей задачей было убивать как можно более жестоко и показательно, что я и делал.
Я рвал бойцов руками, кровавые хлысты разрубали их на части. Кровавые тараны оставляли от бойцов лепёшки. И всё в этом духе.
Всё происходящее записывалось камерами видеонаблюдения и потом эти записи должны будут распространиться среди союзников Майя.
Никогда не представлял, что я способен быть таким жестоким. Справиться с этим мне прекрасно помогали мысли о Насте, которая сейчас находится в Британии и так же убивает, как и я.
После расправы я ещё долго не мог прийти в себя и успокоиться. Нужный эффект был достигнут. Совсем скоро, вся Британия узнает, какая участь ожидает сторонников, теперь уже покойного, короля Чарльза.
Через несколько часов нас уже ждал самолёт до столицы. На его борту меня встретила Настя. Она старалась сделать как можно более виноватый вид, но получалось у неё это, мягко говоря, хреново.
Тем более, как это сделать, когда ты заляпан кровью? Я и сам наверняка сейчас выглядел не лучше. Но со мной-то всё понятно — я Кровавый ворон и это вполне нормально.
— Даша попросила меня об этом, сразу после вашего отъезда. Я не могла отказать в спасении детей. — произнесла Настя, стараясь не смотреть мне в глаза. И делал она это очень правильно. Я бы не удивился, если у меня сейчас из них начали бы вылетать чёрные молнии.
Чёрные потому что вместе со мной начинала злиться и тьма.
К слову о тьме. После смерти Михаила Григорьевича она претерпела охренеть какие изменения. Если раньше это была крошечная капля силы, то сейчас она ощущалась мной, как бескрайний океан. Нечто подобное я испытывал, когда был под завязку напитан кровью.
Так вот этот океан внутри меня, сразу после окончания сражения с Чарльзом затих и не высовывался. Я чувствовал, что сила не понимает, как ей вести себя. А на мои запросы она не реагировала.