— Вы же бастард! — не унималась она. — Вы и не на такое пойдете, чтобы заполучить место повыше!
Я проглотила и это оскорбление и процедила как можно холоднее:
— А вы не думали, Ливетта, что его величеству не нужна жена? Оттого он так холоден с вами, ведь вы уже обозначили то место, на которое претендуете.
— Всем королям нужны жены! — фыркнула она, взмахнув руками и уже совершенно переставая походить на дочь знатного рода. — И наследники! Всем!
— Но он не простой король, — почти прошипела я, стараясь восстановить баланс между собой и стихией, которая продолжала рваться наружу. В груди резко вспыхнул холод.
— Так и я не простая девка! — вскинув подбородок, припечатала она. — Зря я на вас надеялась. Вы бесполезны! И ничтожны, Кассандра!
Резко развернувшись, она подхватила подол и почти бегом кинулась к ближайшей лестнице. Стук каблучков о камень начал отдаляться, а вскоре и вовсе затих.
— Боги! — шепотом взвыла я, сгибаясь от боли и пытаясь восстановить дыхание. Но стихия не слушалась, она текла лавой по венам, обжигала искрами пальцы и застилала алой пеленой взор.
Всплеск.
Это он.
Как я это поняла? Просто почувствовала.
И никакие методики, что советовали Берт и Эвилия не помогали. Они действовали медленно, работали очень слабо. И забывались.
Закричав, я выкинула руку перед собой, высвобождая магию. Она моментально сорвалась с пальцев огненной волной, уничтожая картину с пейзажем на стене. Рамка развалилась на части, с грохотом упала на каменный пол.
— Кассандра! Боги! — голос раздался над ухом. Плечи мне сжали чьи-то пальцы. — Дыши. Вдох! Давай! Как учили!
Я вцепилась в этот голос, как в спасительную нить. И вдохнула.
— Хорошо, а теперь выдох. И сосредоточься!
Прикрыв глаза, я послушалась. Холод жегся где-то под сердцем, иссушал, опустошал.
И все это случилось из-за Ливетты!
Злость вновь взорвалась внутри меня ярким солнцем.
— Успокойся! Слышишь! Вдохни!
Меня встряхнули, заставляя вновь взять себя в руки. Восстановить дыхание, прислушаться к себе. И убедить саму себя, что я хозяйка в этом теле. Я! А не пламя!
— Вот, хорошо…
Я открыла глаза только тогда, когда холод в груди рассосался. Он пробежал колючим касанием по коже, остудил пламя, рвущееся наружу. И исчез.
Повернулась к своему спасителю, я уже знала, кого увижу.
— Мари…
— Миновало? — встряхнула меня девушка. — Холод миновал?
— Да. Спасибо, — горло ободрало этими словами. Голова закружилась от слабости.
— Тебе надо к лекарю… ой… то есть вам, — опомнилась она, помогая мне встать с холодных камней.
А я ведь даже не помнила, когда успела осесть на пол.