Его рассказ оставлял странное послевкусие. То, что Игорю стало не всё равно, теплом отозвалось у меня внутри. Но ведь он излагал лишь факты, за которыми было практически невозможно уловить, как именно он относится к случившемуся.
— Что ты от меня хочешь?
Он опустил голову вниз и почти тут же вновь взглянул на меня, видимо, ища правильные слова, которые упорно не желали находиться. Наверное, первый раз в жизни хвалёное красноречие подвело Игоря Валерьевича. Поэтому в какой-то момент он просто выпалил:
— Давай родим этого ребёнка.
Рассмеялась. Нервно и некрасиво, на грани истерики и безумия.
— Игорь, какое родим?!
— Олесь.
— Нет, ты не понимаешь! Игорь, мне девятнадцать, я учусь в университете, живу общаге и работаю в магазине. Скажи, какой из этих факторов является благоприятным для рождения детей?
— Ты будешь не одна.
— О-о-о да, — закатила я глаза. — У нас появится воскресный папочка, который периодически будет заглядывать в гости и подкидывать деньги.
— Не говори ерунды, — поморщился он. — Я возьму все заботы о тебе и ребёнке на себя.
— Ещё замуж позови, — фыркнула я и испугалась, а вдруг он так и сделает. Его сегодняшняя покладистость буквально выносила мне мозг.
Но он не позвал, и это тоже вышло болезненно, будто я сама не знала, чего хочу. А я и не знала. Меня кидало из стороны в сторону и ни одно сказанное слово не желало приносить успокоения, как если бы внутри меня тикала бомба замедленного действия, которая неизвестно когда должна была рвануть.
— Брак — это ещё не гарантия, — печально усмехнулся Игорь, невольно наводя на мысль о его прошлом. Уж не на это ли мне намекала Регина? — Но я обещаю сделать всё, что в моих силах, для… вас.
— Да как ты не поймёшь, — озлобилась я. — Не нужна мне твоя забота. Я вообще сама всё могу! Просто не сразу, мне время надо… я жить хочу, учиться, работать. А ребёнок… ну куда он мне?!
— Олесь, — уже с гораздо большим нажимом в голосе повторил Ключевский, явно раздосадованный моей реакцией. — Я понимаю, что у нас с тобой всё вышло… паршиво, не вовремя и бестолково. Но ведь это ребёнок… и он ни в чём не виноват.
Возразить было сложно, но и согласиться с Игорем я не могла, иначе попросту рисковала быть погребённой под муками совести.
— Этот грех я оставлю за собой, — цинично пообещала, — считай, что сделал всё возможное, — и уже привычным движением руки потянулась к двери, но в отличие от вчерашнего дня, она вдруг оказалась заблокированной.
— Выпусти.
— Мы не договорили.
— Это ты не договорил. Я всё сказала. Открой, я опаздываю.
— Нет.