Слава нахмурился.
— Я не собираюсь обманывать друга.
— А я и не прошу никого обманывать. Просто не говори ему пока. Он всё равно нам ничем помочь не сможет, только измотается весь. А ему сейчас косячить нельзя, сам же знаешь, что Богомолов не в восторге.
С рождением сына Большой Босс несколько пересмотрел приоритеты и уже не впахивал на износ, стараясь как можно больше времени уделять нам, к неудовольствию вышестоящего руководства.
— Хорошо, — с неохотой согласился он. — Но при условии, что если что, ты сразу звонишь мне.
— Ладно.
И мы вновь остались вдвоём.
Я выпила выписанный антибиотик, горло при этом сжалось от острой боли, глотать было крайне трудно. Впрыснула из мерного шприца Сеньке жаропонижающее, закапала ему в нос и горло. И села в кресло с сыном на руках, ожидая, когда станет лучше. Время тянулось как резиновое. Арсений притих, но не спал, вяло шевеля ручками и ножками, меня опять потянуло в сон. — Мы ведь справимся? — спросила я неведомо у кого и поцеловала сына шершавыми губами в лобик, он был влажный и горячий. Сердце глухо забилось в груди, проталкивая по венам тревогу. Но я запретила себе паниковать.
— Мы с тобой не первые, мы и не последние. Все дети болеют, и все мамы справляются. Вот и я справлюсь.
Следующие два дня прошли как в тумане. Арсений практически не спал и практически беспрестанно канючил, отказываясь хоть немного полежать в своей кроватке. Моя собственная температура скакала то вверх, то вниз, сбиваемая лекарствами, из-за чего я всё время чувствовала себя выжатой как лимон. Иногда нам с Сеней удавалось поспать, но даже сон не приносил никакого облегчения.
Пару раз звонил Игорь, но я не отвечала, отделываясь эсэмэсками с уверениями, что всё хорошо и я просто не могу разговаривать.
Часы слились в какой-то бесконечный поток, прерываемый лишь звонками будильника, напоминающими о том, что пора принимать лекарства.
Я всё ещё толком не могла глотать, поэтому приноровилась толочь свои таблетки в ложке и заливать их водой. Как раз намешала себе смесь, когда проснулся Арсений и зарыдал, да так пронзительно, что я тут же бросила всё и кинулась лечить его. Мерный шприц от его лекарств куда-то делся, решив не тратить время на его поиски, достала ещё ложку, положила её рядом со своей — с антибиотиком.
А потом уже пошёл привычный порядок действий: дать ему лекарство, закапать в нос, опрыскать горло, выпить антибиотик самой.
Вскоре мы оба уснули. Когда я проснулась, в квартире было тихо. Сенька мирно спал у меня под боком, я пощупала его лоб и с облегчением поняла, что тот был холодный.