И всё-таки решение прийти на работу оказалось верным. Необходимость всё время держать себя в тонусе и сочинять что-то позитивное здорово отвлекала от сердечной боли. Пока по радиоволнам крутился очередной трек, я разглядывала номер Игоря, борясь с желанием написать ему.
Песня подошла к концу, и я защебетала в микрофон:
— Итак, с вами вновь передача «Бодрой ночи» и я, ваша любимая Олеся Бодрова. Пока наш телефон молчит, мне бы хотелось поделиться с вами своей историей. Когда я была подростком, мне казалось, что самое главное — это успех. Не в смысле популярности. А как показатель того, чего ты добился. Мне хотелось расширить границы своего мира, прыгнуть выше головы. Такая вот мечта. Не отрицаю, что это действительно важно, самореализация и всё такое. Но тогда, много лет назад, я не учла одного: успех — это ничто, если тебе не с кем его разделить, если никто не сможет понять твоего счастья, а тебе… а тебе попросту некому адресовать свои победы.
— Звонок, — просигналила мне Соня в наушник.
— И у нас наконец-то есть первый дозвонившийся! Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.
— Меня зовут Арсений, и… И я просто хочу сказать, что мы с папой любим тебя. И ждём. Всегда.
Бонус
— Мы беременны! — торжественно объявил Игорь с порога. Одной рукой он протягивал торт, а второй пытался удержать на весу Жужу, всеми правдами и неправдами рвущуюся на свободу.
Я с упрёком глянула на мужа, ткнула пальцем в сына, который попытался проскочить мимо, почуяв, что запахло жаренным:
— Это всё вы виноваты!
— Ну, если разбираться, то чисто технически это произошло без нашего участия!
— Вот именно! А вы должны были следить за Жужей! Бедная моя девочка, — запричитала я над собакой, выхватив её из рук Игоря. – Не слушай этих мужиков… бесчувственных.
— Не переживай ты так, — скривился Ключевский под довольное фырканье Сеньки. — С кем не бывает.
Как-либо комментировать это я не стала, утащив Жужалицу в ванную мыть лапы, а после вернулась на кухню, где мои мальчики уже колдовали над тортом.
— Ма, ты чай будешь? — обернувшись через плечо, спросил Арсений.
— Нет, — вконец надулась я, бросив страдальческий взгляд на таксу, которая, вполне довольная жизнью, накинулась на корм в своей миске.
— Да ладно, всё же хорошо. А щенков мы быстро пристроим.
— Кому будут нужны такие уродцы?!
— Ну почему сразу уродцы? — невинно поинтересовался муж, пряча свою улыбку.
— Потому что кто ещё может родиться от йорка Макаровых?!
— Это претензия конкретно к йорку или к Макаровым?
— Ко всем! — обиделась я, но всё же села за стол.
Ключевские без всякого раскаяния поедали торт, а я по-тихому прикидывала в голове, как сделать так, чтобы будущий собачий выводок стал головной болью Славки, а не моей. Но все придуманные варианты заканчивались одинаково: я оставляла всех собак себе. Ну вот как?!