— Ольга Александровна, — качает головой Дальский, — вы обо мне плохого мнения.
— Ваш архив не сравнить с моим, — улыбаюсь я уголком губ, — в нём личные дела размещены в идеальном порядке.
— У меня хорошая память, Ольга Александровна, — Дальский резво выруливает на проспект, чтобы почти сразу остановиться в среднем из трёх, стоящих в пробке, рядов, — и склонность интересоваться людьми, с которыми я работаю. Особенно, так долго.
Склонность интересоваться людьми?! С каких это пор? Мне наглости не хватит предположить, что такие кардинальные изменения связаны с моим увольнением.
— Не смотрите так, это правда.
Точно, мы ведь в пробке и Дальский поворачивается, предпочитая изучать меня вместо других автомобилистов. И всё равно не верю.
— Скрыть от меня факт собственного увольнения вам помогла Валиулина Полина Игоревна, в девичестве Рогатова, — с откровенным весельем во взгляде сообщает он то, отчего мои глаза увеличиваются вдвое.
— Вы подготовились! — с улыбкой обвиняю я его.
— А вы проверьте. — Дальский отвлекается на дорогу, не видя моей злорадной улыбки. И добивает: — Можем заключить пари, вы же их любите.
— То, с Владиславом Викторовичем, было первым, — бурчу я, разом теряя всё настроение.
И хочется сказать, что я его выиграю, но… Как бы там ни было, я — не архивариус. Да, есть универсальные принципы организации и работы архивов, алгоритмы, шаблоны, но всё это меркнет перед моей неопытностью. Об этом не знает Крамель, вряд ли догадывается Дальский, зато отчётливо осознаю я. И будет чудом, если мне удастся осуществить собственные планы.
— Признайте, что вам интересно, — после недолгого молчания подначивает Александр Германович.
— Не настолько, чтобы ввязываться в новую авантюру, — качаю я головой.
— Ты знаешь меня пять лет и всё ещё не доверяешь? — Мы снова стоим и я чувствую его взгляд. — Всё просто — ты называешь фамилию, я называю, — Дальский задумывается, — пусть будет дату рождения. Если я проигрываю, то веду тебя на ужин, если выигрываю, то ты меня.
— Я?! — мой смешок его только веселит. А меня его очередной переход на «ты» — нисколько.
— Согласен на яичницу и кофе, — весело хмыкает он, перестраиваясь в правый ряд. — Играем?
И, глядя на него, я не могу сказать «нет».
— Любого сотрудника? — с прищуром интересуюсь я.
— Ограничимся главным офисом и теми, кто работает больше полугода.
Главный офис и полгода. Я откидываю голову на подголовник, задумываясь. Назвать кого-то из начальников? Если у Дальского действительно такая хорошая память, он не то что дни рождения, их адреса и имена детей помнит. Кадры тоже отпадают, раз уж он читал Полинино досье. И, наверное, неплохо бы спросить про охранника или уборщицу, но первого он почти стопроцентно знает через своего водителя, а вторая регулярно бывает у него в кабинете.