Только мгновением позже всё исчезает и я не сдерживаю разочарованный стон.
— Куда? — выдыхаю, приподнимаясь на локтях.
Не собираясь отвечать, он возвращается к конверту, чтобы вместе с ним устроится на постели, подогнув под себя одну ногу.
— Открой.
— Ты серьёзно?!
— Вполне, — Дальский таинственно улыбается и я понимаю, что внутри что-то, что вряд ли мне понравится.
Но конверт всё-таки оказывается в моих руках.
— Сейчас меня интересует кое-что поинтереснее.
Конверт снова летит на пол, а я… Я сажусь на него как есть — в белье и босоножках, отказываясь портить такую ночь спорными сюрпризами.
— Оль, у тебя профдеформация, — констатирует он и широкие ладони поглаживающим движением спускаются от шеи вниз.
— Исключительно на твой счёт, — честно признаюсь я со стоном, выгибаясь.
— Это уже даже не смешно, — в голос Дальского возвращаются хриплые нотки.
— Согласна. — Я толкаю его на постель, впервые почти адекватно оглядывая всё это великолепие.
Всё, как я люблю. Сильная шея, широкие плечи, твёрдый живот, который напрягается, стоит мне легко провести по нему ногтями. Никаких страшных бодибилдерских кубиков, лишь намёк на них и я шалею, чувствую, как взгляд затягивает пеленой лёгкого «не в себе».
И всё это время под моими руками Дальский не шевелится и, кажется, почти не дышит, лишь пальцы на моих бёдрах сжимаются всё сильнее.
— Наигралась? — всё ещё насмешливо спрашивает он, хотя я вижу как напряжена каждая его мыщца, и выдыхаю:
— Нет.
— Вот и я нет.
Рывок. Не отрывая от меня взгляда, очень медленно, он по очереди стаскивает с меня босоножки. И передышка заканчивается, а вместе с ней и моё терпение. В памяти остаются лишь ногти, оставляющие царапины на его спине, стоны и то, что даже на самом пике удовольствия я так и не назвала его по имени.
— До вечера? — Дальский удерживает меня за руку, не давая выскочить из машины.
— Хорошо, — отзываюсь я, но и это не всё.
Долгий поцелуй заставляет подзабыть о том, куда я, собственно, собиралась. И я бы, может, была не против — вечером — но не тогда, когда из-за одного такого поцелуя одиночное умывание уже превратилось в совместный душ. Буквально час назад.
Наконец, я выхожу из машины и делаю вид, что это не я целовалась на парковке с постоянным гостем «Рейвы». Уже подходя к дверям, я чувствую внимательный взгляд и оборачиваюсь, сталкиваясь глазами с Крамелем. Кивнуть? Поздороваться? А смысл, если мы ещё десять раз столкнёмся на этаже.
— Вау! — Как назло Зара тоже приходит сегодня пораньше. До того, как я успеваю переодеться в джинсы. — Оль, да ты бомба!