Но оно каждый раз действовало по-новому. Сначала прыгало, потом атаковало в лоб, там наскакивало и пыталось загнать в угол. Не зря гатагрия считается одним из самых страшных хищников, ведь кто еще имеет помимо скорости, силы и реакции возможность так быстро менять способы атаки.
Страшное, опасное и беспощадное. Единственное хорошо, что такие редко забегают к людям. Чаще питаются другими животными, более крупными и мясистыми. У людей, как выяснилось, одни кости.
Подняться с колен оказалось довольно сложно. Даже отодвинуться от медленно растекающейся лужи крови было трудно. Меня словно выжали, высосали все соки. Не потому, что устал уворачиваться, а впервые убил большого зверя – слишком напряженно. Не чувствовалось жалости, скорби, ведь знал – это существо съело и уничтожило немало людей. Но держать недавно бившееся сердце в руках так долго… Видеть, как капают с него красные капли на серый камень, чувствовать запах крови… Сложно.
Как в тумане я поднялся, положил в заранее приготовленный мешок этот орган, бросил последний взгляд на мертвое тело, которое вскоре съедят другие проголодавшиеся звери, и ушел. Не смотрел толком по сторонам, когда добирался до нашего разбитого лагеря, не слышал лишние звуки вокруг, просто видел путь, по которому надо идти, и брел. Потом сидел на холодном камне, отдав перед этим мешок Охари, наблюдал за остальными пришедшими, которые выглядели не лучшим образом.
Почти никто не промолвил ни слова. Все молчали, переваривали пережитое, пытались забыть тот ужас и тихо ждали остальную подгруппу. Те должны прийти позже, после завершения встречи со своими гатагриями, воссоединиться с нами и снова отправиться в путь.
Такова будет моя дальнейшая жизнь. Именно в постоянных странствиях, скитаниях от одного черша к другому, иногда заходя в полл, чтобы получить там необходимые указания. И убийства бесчисленного количества разных тварей, которые зашли не туда, напали не на того, начали пугать народ и утаскивать кого-нибудь в лес, пустыню, болото или горы. А я должен буду идти по следам, находить и устранять. Возможно, стоило бы выбрать более безопасную работу, обосноваться среди людей, каждый день стоять на страже или управлять другими, как того хотел отец. Но обещание было дано с детства, намерения давно высказаны, а желание отступить от намеченного плана не появилось. Хоть так и сложнее, хуже, опаснее, но я давно готов. Знал, на что иду и сворачивать с выбранного пути не собираюсь.
Я просто мечтаю о тех временах, когда снова возродятся черлы. Чтобы любой человек мог ходить не только по связывающим путям, но и в леса, не страшась быть убитыми и съеденными заживо. Надеюсь, у меня получится хоть немного внести свой вклад в достижение этой цели. Сегодня, например, уменьшил на одно количество черных тварей в Калдиморе.