‒ Я бы тоже устал, перемещаясь по отелю на этом. ‒ Поднимаю её туфельку на высокой шпильке, визуально прикидывая длину. Сантиметров восемь, не меньше. ‒ Обувь должна быть удобной.
‒ Я привыкла. ‒ Садится на кровати, собирая волосы в пучок. Я распустил их ночью, вынув несколько заколок и аккуратно положив на тумбочку.
‒ Завтрак принесли. На двоих. Но почему-то уверен, что компанию вы мне не составите.
‒ Вас ждёт очередное разочарование. Второе за это утро. Составлю. Безумно хочу кофе и круассан. И, если в ресторане поняли, для кого завтрак, вот здесь, ‒ берёт большой рогалик и вдыхает аромат, ‒ должен быть с апельсиновой начинкой. Точно! ‒ Улыбается, разламывая тесто. ‒ Света поняла.
‒ Ну хоть в чём-то вам можно угодить.
‒ Как я оказалась в вашем номере?
‒ Я принёс, ‒ пожимаю плечами. ‒ Спустился ночью вниз, заглянул в кабинет, а там спящий управляющий в неестественной позе, скрюченный на стуле. Комната отдыха была занята, ‒ упоминание о данном месте, видимо, пробуждает в нас обоих воспоминания о вчерашнем инциденте, заставляя Лану покрыться румянцем и отвернуться. ‒ Меня Дмитрий предупредил. Оставлять вас так было бы бесчеловечным с моей стороны, ‒ смеюсь, а Лана закатывает глаза, показывая, что не верит ни единому моему слову, ‒ поэтому принёс вас сюда.
‒ Спасибо. Но попрошу вас больше так не делать. В следующий раз просто разбудите меня. Не желаю, чтобы персонал надумал себе… то, чего нет.
‒ А что такого? Все люди взрослые.
‒ Я таким не занимаюсь. ‒ Недовольно поджимает губы, и прямо сейчас я имею шанс нарваться на грубость.
‒ А кто занимается? Зоя? Соня? Кто ещё?
‒ Больше никто. Зоя ‒ понятно, а Соня… ‒ замолкает, отводя взгляд, ‒ у неё маленькая дочка и вечно не хватает денег, а с Алановым они давно состоят… в таких отношениях. Я делаю вид, что не вижу, потому что свою работу она выполняет идеально. Это её личное дело. Все люди взрослые, как вы выразились. Но о себе грязных слухов не желаю, потому вы…
‒ Не в вашем вкусе и старый, да?
‒ Нет. Вы хозяин, и мне не хотелось бы, чтобы и обо мне говорили с таким же пренебрежением, как вы сейчас сказали о Соне. Даже будучи простой горничной с финансовыми проблемами, я ничего подобного себе не позволяла. Считаю это неправильным лично для себя, желая нормальных взаимоотношений с мужчиной не по причине, не важно какой, а исключительно на основе взаимной симпатии.
‒ А у нас с вами взаимной симпатии нет. Так?
‒ Взаимной нет. Есть односторонняя. И, насколько я вчера заметила, выражена она лишь в физическом влечении.
‒ Да бросьте, я почти ничего не рассмотрел, ‒ нагло улыбаюсь, прямо сейчас воспроизвожу в памяти сексуальное тело в душе.