То же самое делают и император с императрицей. Чтобы императрица могла создать то, чего желает муж, император должен создать обстоятельства. Вот он и создавал. И я создавала. Я для него, он для меня.
К сожалению, первый год у нас было очень мало времени. Зато мы навёрстывали его на втором году управлением огромной страны. Многое я уже усвоила, уроков стало меньше, правда стало больше дел. Но это не мешало нам отменять некоторые и быть друг с другом. Бизмунд иногда помогал нам. С делами и с тем, чтобы побыть наедине.
К слову, о Бизе, как бы он не показывал своё презрение и недовольство всякими отношениями, он влюбился. Я думала, что это непременно будет Августина, несмотря на всё его недовольство, ан нет. Ошиблась. Эта была та, в кого не верили братья. Девушка этого мира. Северянка. Дочь наших союзников. И по итогу… Да, они женаты. Уже год, как женаты. И Бизмунду очень нравится то, что она не пилит его, когда он пропадает в лаборатории дни напролёт.
Сама же Августина взяла театры в свои руки. Пару раз я писала ей сжатые сценарии, которые она разжимала, ставя пьесы. Именно она была той, кто отбирал актёров словами «Не верю!». Первое время она сама ставила хореографию, и выступала как на главных ролях, так и на второстепенных.
— Не перенапрягайся. — послышался вкрадчивый голос, а потом чужие и большие руки украли у меня перо и сердечко, — Тебе нельзя.
— Это ещё почему? — спросила, целуя наглого императора, — повторяешь уже неделю, а почему не говоришь…
— Я просто не хочу тебя расстраивать, — чернильницу закупорили, отложили перо и собрали мои бумаги. А я смету ещё не доделала…
— А почему ты уверен, что я расстроюсь? — меня аккуратно посадили на мой же стол.
Наши кабинеты, как я и хотела, были рядом друг с другом и соединялись боковой дверью.
— Когда мы говорим на эту тему, ты была всегда категорически против, — пробормотали мне в губы. Несмотря на три года брак наши чувства ни разу не ослабились, а казалось стали лишь крепче. Как и страсть между нами, разгоралась всё ярче и ярче.
— Хм… ум… так почему я расстроюсь.
— Потому что тебе нельзя перенапрягаться.
— А почему мне нельзя?
— Хочешь жаренных грибов? — этот вопрос поставил меня в недоумение.
— Конечно, я же люблю их, — подняла чёрную головушку на ладонях, громко чмокая чужие губы. От разговорах о грибах, покапали слюнки.
— Хм… скажу по-другому, — мужчина выпрямился, сверкая хитрым глазами. Подхватив меня на руки, к чему я уже привыкла и даже не кричала, муж потащил меня в сторону, предположительно, наших комнат.
Наши птенцы подрастали. За три года они выросли… не то что сильно. Но так их можно назвать птицами подростками. Они уже во всю летали и ослепляли людей. Любимые места малышей, мамины хрупкие и папины крепкие и надёжные плечи.