— Последний стежок, — сказал Шамси, морщась, стирая пот с лица. — Шестой. Вы невероятно сильная, Вэлэри.
У меня высокий болевой порог, — мысленно ответила она и затихла — потерпит, последний же… стежок.
Что?! — скосила глаза на его руки. То, что смогла разобрать, вызвало оторопь. В окровавленных пальцах мужчина держал изогнутую хирургическую иглу и ушивал рану на боку девушки.
Её ноги держал тот самый арбалетчик-неудачник и с выражением муки на красном от усердия лице не сводил с неё глаз. Она же чувствовала себя омерзительно грязной и мокрой, будто её только что вытащили из ледяной проруби. Тело терзал приступ лихорадки.
Людмила тяжело дышала и смотрела в сторону. Оттолкнув скулившую Мисси, процедила сквозь зубы:
— Нужно было эту козявку в мешок посадить. Надоела, — на что получила в ответ предупредительный грозный рык.
Закончилось всё неожиданно быстро. Наташа, вернувшись в сознание, застала конец процесса. Согласилась, что ушить рану гораздо здоровее, чем прижигать. Шамси знает, что делает. Он рядом, значит, всё будет хорошо, но…
Антисанитария полная! — осознала возможность заражения. Однако если в полевых условиях как следует обработать рану с применением нужных лекарственных препаратов, ничего страшного не произойдёт. А шовный материал — нить? Чем ушил рану Шамси? Что закрыл пластырем, она поняла. Почему она не удивлена его умением?
Наконец, Наташу укутали и на какое-то время оставили в покое. Она слышала, как Шамси отправил воина за горячей водой, а Люсе давал указания.
Медленно и отчётливо выговаривал:
— Сейчас вы пойдёте к карете, войдёте внутрь и найдёте женские платья, обувь, платки, что там ещё будет. Свернёте и принесёте сюда. На обратном пути задержитесь у повозок и осмотрите их все. Запомните, где и какие стоят сундуки, и опишете их мне.
— А если меня остановят? — чесала Людмила в раздумье выдвинутый подбородок.
Яркого маникюра как и не было, — отметила Наташа. Работа Шамси, разумеется. У неё-то французский, в глаза не бросается.
— Вы же говорите по-немецки. Вот и скажете, что пришли за одеждой и заодно желаете проверить сохранность сундуков графини. Их должно быть два: больших, с дорогой отделкой. Остальные нас не интересуют.
— Я не понимаю ни одного их слова, — раскраснелась Людмила, кусая нижнюю губу.
— Кое-что всё же поймёте. Отвечайте кратко, то, что подойдёт по смыслу, объясняйтесь жестами.
— А что в сундуках?
— Одежда. И каким-то образом мы должны заполучить сундук с серебряной утварью.
— Кувшины, блюда и всякое такое, как в музее? — уточнила Люся взволнованно.