— Мой, — быстро поправилась: — графини, как её там… И сундук, что с серебряной утварью, тоже её. И карета, если что, тоже… наша. И вот, — собрала одежду у ног.
Мужчина вздохнул, а Людмила аккуратно взяла корзину из его рук и улыбнулась открыто и обворожительно, как только умела:
— Простите, я спешу к раненой графине и я вас ни хрена не понимаю, а жаль. Мы же ещё увидимся?
Мужчина своей харизмой сводил с ума. О боги, разве можно быть таким красивым?!
— Спасибо за помощь, — ну это он должен понять!
Безуспешно ждала галантных поклонов или хотя бы заверений и впредь рассчитывать на его помощь. Вздохнула: языковой барьер — то ещё препятствие к взаимопониманию. Чтобы его преодолеть, надо выпить обоим и в одной тёплой компании.
Вот и вызнай у такой хоть что-нибудь! — недовольно покосился граф на Шамси Лемму, неторопливо шествующего к ним. Если и графиня также плохо знает язык, то… Он почесал подбородок. Абассинец, назвавшийся гехаймратом, казался неприступной крепостью. Был уверен: обманчивость расслабленной походки и ничего не выражающего взора не одному человеку стоили жизни.
У Бригахбурга неприятно похолодело в груди. Почему?.. Он не мог себе объяснить, почему впервые виденный им воин вызывал в нём такое неприятие?
***
— Уф, — выдохнула Людмила и опустила корзину у повозки.
Поставила кувшин рядом с Наташей и уложила одежду. Нервно хихикнула:
— Я окатила какого-то красавчика вином, но нам осталось. Не специально облила, он меня напугал, — оправдалась без промедления. — Когда он схватился за кинжал, подумала всё, конец. Однако какие тут мужчины горячие! — воскликнула, следуя взором за проходящим мимо чернявым воином.
Он тоже не обделил её вниманием. Сдержанная белозубая улыбка предназначалась только Люсе. Наташе мужчина отвесил уважительный поклон:
— Госпоже графине желаю скорейшего и лёгкого выздоровления. Abbi cura di te!
Людмила кивнула в его спину:
— Итальянец, да? Интересно, что он сказал?
— Пожелал мне себя беречь.
— О, ты знаешь итальянский? — взвалила она корзину в кузов повозки.
— Немного, — поскромничала девушка.
— Это он привёл меня в чувство, — достала Люся миску с уткой, хлеб. — Его я увидела первым, когда… брр… Кажется, его имя Фортунато. Перевод имени знаешь?
— Удачливый, счастливчик.
— Фортунато… Красиво, — вздохнула Людмила. — Обходительный такой. Слышу: синьора, да синьора, — рассмеялась беспечно. — Всё отирается возле этого, их главного красавчика, — качнула головой в сторону телег, где беседовали граф и Шамси.
Наташа закрыла глаза. Хотелось тишины и покоя, хотелось всё оставить позади.