- Ты в порядке?
- Да.
Я хмурюсь.
- Выглядишь фигово.
Замечаю, что он все еще обут.
- Ты куда-то собираешься? – он качает головой, но что-то проскальзывает в его выражении. – Ты хочешь куда-то пойти?
Он ничего не говорит.
Я вспоминаю, как Ракель с друзьями внезапно ушли сегодня вечером, и как расстроен был Арес. Знаю, что он очень подавлен из-за дедушки, что ему нужно выговориться, положиться на кого-то. И я могла бы быть этим человеком для него, но я не тот, кто ему нужен. У него уже есть тот, кто его любит, а я могу лишь подтолкнуть его к этому человеку.
- Ты должен пойти к ней.
Арес поднимает взгляд. Он знает, что я имею в виду Ракель.
- Не могу.
- Почему нет?
- Она злится на меня.
Вздыхаю.
- Ты рассказал ей, что случилось с дедушкой? – Он снова качает головой. – Почему?
- Я не хочу, чтобы она видела меня таким.
- Каким таким? Человеком с чувствами, который волнуется за своего дедушку?
- Я не хочу быть слабым.
Это меня подбешивает.
- Ради всего святого, посему ты думаешь, что любовь к кому-то, доверие, это слабость?
- Потому что так и есть.
- Нет, это не так, Арес, – утверждаю, поджав губы. – Как может быть слабостью способность открыть свое сердце кому-то? Это самое смелое, что вообще может быть.
- Не начинай свои проповеди, как Аполо.
- Я просто пытаюсь донести до тебя, дурачок, что быть влюбленным не значит быть слабым.
- Да, значит. Мы с тобой знаем это как никто другой, – Арес повышает тон.
Знаю, что он имеет в виду мою мать.
- Ты не можешь прятаться за тем, что случилось, всю свою жизнь.
- Я не хочу быть как он!
- Ты не он! - Отвечаю, поднимаясь на ноги. – Ты не твой отец, и я абсолютно уверена, что Ракель совсем не похожа на твою мать.
Он фыркает.
- Откуда тебе знать?
- Потому что я тебя знаю. Ты бы никогда не положил глаз на девушку, хоть как-то похожую на твою мать. К тому же, я видела Ракель, у нее сердце на рукаве. Готова поспорить, что именно это тебя и привлекло в первую очередь.
Арес, кажется, бесится еще сильнее, как всегда, когда у него не остается аргументов.
- И это ты мне рассказываешь, – я знаю, что он пытается задеть меня, так как чувствует себя пойманным в ловушку - … ты, кто до сих пор заботится о матери, которая водила тебя по аду большую часть твоей жизни, говоришь мне, что любовь, это не слабость?
- Все, что сделала моя мать, все ее ошибки и неправильные решения, все плохое, через что она меня провела, это ее вина, ее бремя, – делаю паузу, - … если я позволю этому определять мои поступки или влиять на мою личность каким-то образом, это уже будет моя вина, это значит, взять ее бремя на себя.