Философ шумно отхлебнул минеральной воды и продолжил.
— А уж какие идеи посещают во время поединков! Лежу я как-то в болевом захвате, и тут как пришло понимание по вопросу социальной трансформации…
— Да, да, мы поняли…
— К тому же, поварившись в научной среде, я осознал, что на ринге гораздо честней отношения, чем среди высоких лбов.
— Спасибо Иван Моисеевич, давайте перейдем к следующему вопросу. Боитесь ли вы чего-либо?
— Да. Боюсь, что кому-то из нас или наших детей придется писать “развалинами Вашингтона удовлетворен”.
— Простите, но почему? Ведь это значит, мы победили…
— А вы представляете, какой ценой это будет куплено?
— По-вашему, лучше проиграть?
— Лучше не доводить до этого.
— И последний вопрос: “Что вы можете посоветовать в связи с экономическим кризисом?”
— Валить лес.
— Простите?
— Две трети правительства и депутатов отправить валить лес. Оставшихся хватит, чтобы закончить кризис за три недели.
— Благодарим вас, Иван Моисеевич. С вами была передача “Интервью за три минуты”.
— Ну и отлично. А теперь я расскажу вам о моей новой теории.
— Нет, спасибо, мне надо идти.
— Не стоит мне возражать. После второго возражения я беру оппонента на болевой захват.
— Вы не посмеете!
— Еще как посмею. И так, теорема Гёделя…
— Мама!
— Теорема “о неполноте” гласит…
Нет лучшего средства от меланхолии, чем мелкое литературное хулиганство. Взять книгу иностранного автора, лучше известную, и начать перекладывать её на местные реалии. Например, Карлсона, который живет на крыше. С учетом образования шведской фамилии, его лучше всего перевести Петровичем. Петрович, который живет на крыше. Звучит! Малой — Иван Иванов, мальчик в обычной русской семье из Бирюлево. Его брат и сестра — Борис и Богдана. Домработница Марьиванна, живущая с сестрой Фаиной где-нибудь в Химках. Дядя Юллер, приезжающий гостить из Прибалтики. Гопники Филюха и Рудик.
И сразу так жизненно заиграло красками. Родители, беспокоящиеся за сына, рассказывающего про “друга Петровича”, который прилетает к нему через окно. Обсуждают ли они поход к психиатру? А Петрович, “воображаемый друг”, начинает шалить, за что попадает Малому. Просьбы купить собаку… Шок родителей, когда они обнаруживают на детском дне рождении толстого человечка Петровича (обязательно в кепке!) жрущего торт в три горла. Петрович, ворующий у Марьиванны котлеты, борщ и ватрушки. Приезжающий родственник дядя Юллер, из принципа, даже в гостях у родных, разговаривающий с прибалтийским акцентом…Только курощение, низведение и дуракаваляние переводить не надо — тут уже до нас потоптались.