Отнести ковры на прилавок Кирилла Ильича собрались я и Саша, в его выходной. Чтобы достойно одеть меня в этот поход, мы с девочками перебрали весь наш скудный гардероб. Увы… Еле-еле из всех наших с сёстрами нарядов и того, что осталось от мамы, удалось собрать для меня один приличный набор.
Ковёр, который сплела Лиза, Саша нёс свёрнутым в рулон, на плече. А я четыре Таниных работы перекинула через две свои руки, сцепленные на животе. Так как ковры были разного диаметра, было видно, что их несколько. Пока мы с братом, не спеша, шли по правой стороне улицы все рассматривали мой импровизированный фартук с нескрываемым интересом.
- Поберегись! – услышала я крик скорохода, бегущего впереди кареты с противоположной стороны, когда мы с братом преодолели уже половину пути.
Внезапно, роскошный экипаж остановился. Кучер спрыгнул с облучка и подбежал ко мне.
- Откуда и куда несёшь эти коврики? – басовито поинтересовался мужчина.
- Несу из дому на рынок, что на центральной площади. Мне обещали помочь их продать, господин, – обращением я заметно польстила кучеру.
Мужчина резво вернулся к экипажу, через приоткрытое оконце о чём-то переговорил с пассажиром салона и повернувшись ко мне, поманил рукой.
- Пошли, - сказала я брату.
Вздохнув, Саша с длинным, чуть надломленным на плече рулоном начал лавировать поперёк дороги. Я за ним.
В карете сидела молодая женщина, явно из богатого сословия.
- Ты сама это сделала? – спросила она.
- Мы с сёстрами, - после небольшого поклона кротко ответила ей, смотря в землю.
Я подмечала, как тут разговаривают со знатью. И хотя мне претило подобное, сейчас нарываться на неприятности не буду. Это не в интересах моих братьев и сестёр.
- Я куплю их у тебя, - высокомерно бросила эта разряженная девица или молодая женщина.
Не знаю, почему, но мне очень хотелось отнести коврики на рынок. Я уже настроилась посмотреть, как Кирилл Ильич их вывесит на всеобщее обозрение над своим прилавком, как люди будут смотреть, спрашивать цену… Почему я должна поступать иначе?
- Нет, я отнесу их на рынок, уважаемая госпожа, - как захотела, так и ответила.
- Двенадцать серебряников, - недовольно скривившись, сказала женщина.
- Тем более. Я рассчитывала получить за них двадцать четыре. – твёрдым тоном снова отказалась я.
Всё же Танины коврики связаны крючком. Такой способ сложнее, чем тот, которым пользуется Даша. Я думала, что вязанные коврики будут дороже, а не дешевле. Ладно простенькие «мишени», но два больших узорчатых кругляша очень хороши! Что же получается? Двенадцать разделить на четыре… Эта жадная жаба Танины работы по три серебряных хочет купить. Нет уж!