– Зачем ты тогда сбежала от них?
– А просто влюбилась, – Галя положила руки на Колины плечи, – захотела по-человечески с ним пожить, без малыша и старухи, а вот он так и не решился, глупый. Замену ему даже приготовила, малыш сам выбрал.
Круглолицая женщина смахнула невидимые пылинки с недавно хныкающей куклы и сразу бросилось в глаза, что деревянные руки-ноги держатся на шарнирах и это всего лишь искусная имитация, а не ребёнок. Кукла обмякла и затихла, а у обнимающей её моложавой соседки резко проступили морщины и даже капельку удлинился нос, до этого похожий на заурядную мелкую картофелину. Привычное добродушие испарилось, как съехавшая на бок маскарадная маска.
Она ужасающе быстро старела.
Прижав к себе бесполезную куклу, она метнулась к ближайшему сундуку и сунула туда руку, уверенно пошарив внутри, а потом ошарашенно уставилась на Галю.
– Где консервы? Что ты с ними сделала? – и бросилась проверять следующий и следующий сундуки, лихорадочно выкидывая из них пахнущее старыми книгами тряпьё.
– А всё, нету, я их вскрыла и высушила. Строгая диета у вас намечается.
Старушка хищно потянулась к балдахину, но Галя предупредительно покачала указательным пальцем и её гостья так и встала столбом.
– Ну что, красавица, – Галя всё ещё держалась за Колю, но повернулась ко мне, – как тебе перемены в командном составе?
– Да мне фиолетово, кто у вас главный, – я не отрывала взгляда от куклы, – и Колю можешь забрать с потрохами, раз у вас такие высокие отношения.
– А я и не собиралась его никому отдавать. Тебя не виню, но и отпустить не могу, извини. Коля поспит пока в сундуке, позже решу, что с ним делать. Может и прощу ещё, – Галя томно вздохнула и неожиданно грубо выдернула куклу из ослабевших старухиных объятий. – Ну что, добро пожаловать в нашу дружную семью, – и она ловко обвила вокруг моей шеи деревянные руки куклы. Та слабо шевельнулась и вроде бы прильнула ко мне.
И они обе, старуха и молодая женщина, нетерпеливо замерли в предвкушении.
Я прихватила голову куклы за странно тёплые щёки и повернула к себе. Малыш шевельнулся ещё разок и с любопытством открыл глаза. Надо же, а они совсем настоящие, болотно-зелёного цвета и почти без зрачков.
И до того, как малыш улыбнулся, я мысленно подожгла со всех сторон гигантское корявое дерево, заменяющее ему человеческие нити судьбы. Сперва показалось, что глаза его заволокла дымка, будто липкая полуденная дрёма налетела, но деревяшка начала чернеть изнутри и рассыхаться, покрываясь мелкими трещинами. Стало горячо и я стряхнула куклу.
Галя оттолкнула Колю и сжала собственные виски, а старуха испуганно моргнула и потянулась к валяющейся кукле. Больше всего деревяшка напоминала сейчас забытую в камине старинную игрушку или брошенную злыми детьми на растопку.