– Тогда почему ты злишься на меня?
– Потому что ты заставила узнать её настоящую, как бы мне не хотелось избежать такого редкого счастья.
Проблема в том, что я так и не смогла развернуться и уйти от него. В тот самый момент, когда Мишка окончательно уяснил, что должен, просто обязан возненавидеть меня, он ощутил себя полностью свободным и сделал то, чего я меньше всего ожидала от него – поцеловал меня.
И как мне ни казалось правильным сбежать прежде, чем всё полетит в тартарары, я наконец позволила себе делать то, что хочется. Он был сейчас похож на того яростного мальчишку, который преследовал меня в школе, но в то же время всё изменилось. Теперь мы научились управляться со своими желаниями и это было нечто.
Смешно слышать от ведьмы такое признание, но мне действительно подумалось, что мы созданы друг для друга – знаю, лютый бред, но вот она я, тихонько лежу, жмурюсь от солнечных зайчиков и глупо смотрю на спящего Мишку, улыбающегося во сне, и больше всего на свете хочу ничего не менять.
Он открыл глаза и притянул меня к себе, чтобы убедиться, что я реальна и никуда не делась, и шутливо спросил:
– Ты пялишься на меня, пока я сплю? Это довольно жутко, не находишь?
– Не воображай слишком много, просто я размышляю, что же в тебе такого необыкновенного.
– И каков вердикт?
– Пока не решила. Требуется дополнительное изучение, – и положила обе руки на его плечи.
Ближе к обеду мы надумали выбраться куда-нибудь из мрачноватой квартиры, чересчур смахивающей на музей, и, пока он скрылся в ванной комнате, я вышла на балкон, чтобы чуть-чуть остудить голову, но затея провалилась.
Солнце шпарило не по сезону, и мне пришлось прикрыть лицо ладонью, а когда обернулась, то с ужасом увидела, как по стене здания разбегаются трещины. Даже не так – всё здание старело на моих глазах, превращаясь в заброшенную развалюху, в которую и зайти-то страшно, как бы пол не провалился в заполненный водой подвал.
Квартира опустела, и солнечные лучи освещали лишь дыры в бетоне и жалкие остатки обстановки, годные теперь лишь для залётных бродяг. Кажется, мы в старой промышленной зоне, и ещё я вспомнила, что понятия не имею, какой адрес был назван таксисту и где это я.
Осторожно прошла внутрь, стараясь не наступать на особо сомнительные места в перекрытиях, и позвала Мишу, но никто мне не ответил.
В другой комнате нашла старую кровать с круглыми железными набалдашниками и голым матрасом поверх визгливо скрипящих пружин – рядом с ней валялась моя одежда, а ещё кругом босые следы на пыльном полу – мои и его. Я быстро оделась и накинула куртку, сбросив мужскую рубашку – единственную вещь, намекавшую, что Мишкина роскошная квартира мне не привиделась.