Жёлтые драконьи глаза горели янтарным солнцем, чешуйки застыли, снова растворились человеческой коже. Внутри рвали ледяные иглы, но кожа будто плавилась в нестерпимом зное.
— Иди ко мне, — дыханье горячей волной обожгло щёку девушки.
— Нет! — выдохнула Фабиана и, превозмогая бессилие, толкнула Райдонса ладонями в грудь.
Образ дракона разлетелся миллиардом чешуек, зазвенел по полу водопадом монет.
— Четыре золотых, остроухий, четыре, — хрипло пронеслось по комнате.
«Что это? Хватит! Пожалуйста, хватит! Я больше не могу!»
[Свободные морские просторы, «Хвост дракона» / Ярослав Власов]
— Ну Сибель, успокойся уже, а? — Ярослав попытался обнять девушку, но та вывернулась и отскочила в сторону.
— Не трогай меня!
— Да было бы что трогать!
— Ты всё время руки распускаешь! — она утёрла слёзы тыльной стороной ладони, — Швахх! Мало того, что решил угробить, так ещё и поглумиться хочешь напоследок!
— У тебя с головой вообще в порядке? Истеричка! — рявкнул Ярослав и добавил парочку русских отборных. Выдохнул. — Мы сбежали от инкивиза? Сбежали. Так? Так. Ты хотела попасть на корабль? Вот, пожалуйста, мы на «Хвосте дракона».
— Этот шваххов хвост несёт нас на юг! Ты хоть знаешь, что там?!
Ярослав устало потёр виски.
— Мёртвая Пустошь, ты говорила уже раз сто. А ещё ты говорила, что Дохлый Кит — пиратский остров. Но Сибель, пираты — тоже люди. Пусть и жадные до денег. Это даже к лучшему, тем проще с ними договориться.
— Договориться с пиратами. Ха! Ты сам-то себя слышишь! Это невозможно. Ты чужой в нашем мире и ничего не знаешь, Ярро, ни-че-го.
— Да, я не знаю, но это тело… воспоминания. Их мало. Крупицы. Помню причал с обломленной статуей, от которой осталась только нижняя половина туловища, поросшая бурым мхом. Помню мощёную дорогу, уводящую вверх по холму, мимо дуба висельников. И вывеску со скрещенными кинжалами… — Ярослав глубоко вздохнул и покосился на пустую кружку, сожалея, что в ней не было чего покрепче лекарственного пойла. — Я уже не удивляюсь этим вспышкам чужого сознания. Просто устал, Сибель, просто устал. Порой мне кажется, что у меня шизофрения, раздвоение личности. А как ещё назвать всё это дерьмо, в которое превратилась моя жизнь?
— Обмен, Ярро, это называется обмен душ! Запрещённый ритуал. И устал здесь не только ты! Я каждый день, час, минуту оглядываюсь по сторонам; прислушиваюсь, не искрит ли за моей спиной удавка; живу в постоянном напряжении, страхе, — девушка крепко сжала кулаки. — Знаешь, каково это? Конечно, нет! А у меня появился один единственный шанс, и я поставила на него свою жизнь. Но ты всё испортил. Снова!