— Боюсь случайно натолкнуться на пару-тройку дел, которые осядут на моем столе мертвым грузом, потому как виновники тоже уже наверняка мертвы.
— Преувеличиваешь? — спросила с надеждой, а он прищурился:
— Совсем чуть-чуть. Что там у нас?
— У нас там старый адрес Татьяны.
— О как, и вправду по работе. Приятно, не люблю врать.
— Столкнулась с матерью убитого Емельянова, та надрывалась на всю улицу, обвиняя Татьяну в связях с бандитами, — Дмитрий поморщился, а я вздохнула: — Посидели с отцом после, раздавили бутылочку коньяка. Так что у меня тоже, считай, был семейный ужин.
— Напоила отца и влезла в его компьютер? — хохотнул Карев. — Коварно.
— Отчаянные времена… — развела я руками в ответ. — Надо заехать в магазин за бутылкой.
— Хочешь слиться с местными?
— Я до такого не напьюсь, — скривилась, а он засмеялся:
— А пробовала?
— Ты как будто не хочешь узнать, зачем я звонила в первый раз.
— А я все ждал — когда же ты вспомнишь об этом…
— Дождался, — обрадовала я его, — проверишь парнишку одного? Ординатор у нас. У меня есть его личное дело, но там ничего интересного.
— Что с ним не так?
— Считает плохо, — хмыкнула в ответ и вкратце изложила суть.
— Любопытно, — согласился Карев. — Посмотрю. А что взамен?
— Обе девушки делали аборт. Татьяна довольно давно и крайне неудачно.
— Звучит, как мотив напакостить Евстигнееву. Ты из-за этого подорвалась утром?
— Какой смысл с тобой разговаривать, если ты и так все знаешь? — возмутилась искренне, он хмыкнул, а я прищурилась: — Ты знал?
— Был момент, когда я решил, что это та самая связь между всеми жертвами, но две из четырёх в другом городе без абортов.
— Не факт, — пожала плечами в ответ. — Не всегда видно, а если прерывание на раннем сроке и медикаментозное — даже патолог не скажет.
— И ты вновь вдохнула в меня жизнь, — протянул довольно. — С этим уже можно работать.
— А вот Людмила, похоже, скрывала до последнего… Татьяна тоже, — задумалась вслух, а потом слегка приземлила его: — Если аборт не делали в клинике, то грош цена твоей теории. Купила экстренные контрацептивы в любой аптеке и привет.
— Он может быть фармацевтом со связями в клинике.
— Ты просто вредничаешь, — сказала ворчливо, а Карев хохотнул:
— И да и нет. Самое важное в моей работе — не делать преждевременных выводов. По жизни та же философия.
— Мудро, старец Фура.
— Занудно? — улыбнулся грустно.
— Нет, именно мудро, — возразила с запалом, слегка развернувшись в кресле, а потом скисла: — Мне бы взять на заметку, но я привыкла резать, чтобы что-то увидеть.
— А я терпеливый. Могу ждать довольно долго и при этом не испытывать ни малейшего дискомфорта, — прозвучало двусмысленно, я зависла, глядя на него, а он улыбнулся: — Очень выручает при слежке.