— Эй, — перебил Паркер, — будь я проклят, звучит так, будто ты собрался толкнуть нам речь.
— Гм-м, — осекся сенатор.
— Будто толкаешь речь, — повторил Грэмп. — Словно ты один из этих политических словоблудов, которые ходят собирать голоса.
— Ну, — вздохнул Браун, — может, и так.
— С таким глазом, — заметил Грэмп, — ты не в том виде, чтобы вообще речи толкать.
Сенатор поперхнулся выпивкой и, закашлявшись, поставил стакан на стол.
— Что с тобой? — спросил Юрг Тек.
— Я кое о чем забыл, — пояснил сенатор, — О чем-то очень важном.
— Это может подождать, — решил марсианин, — Ставлю еще по одной.
— Точно, — согласился Грэмп, — нет ничего настолько важного, чтобы не пропустить еще по кружечке.
— Понимаете, — смущенно пробормотал Браун, — я как раз и собирался произнести речь.
Двое старых солдат недоверчиво уставились на него.
— Честное слово, — заверил их сенатор, — Но с таким синяком выступать нельзя. И я получу нагоняй! Это мне все за то, что я сбежал немножко пофотографировать.
— Может, мы сумеем помочь тебе выпутаться? — предложил Грэмп. — А вдруг нам удастся тебя отмазать?
— Может, у нас получится, — поддакнул марсианин.
— Слушайте, — оживился сенатор, — а вот если бы я собирался слетать на катере на экскурсию по поверхности и если бы катер потерпел крушение и я не смог бы вернуться вовремя, чтобы произнести речь, никто бы не стал меня за это ругать, правда?
— Ты чертовски прав, не стал бы, — согласился Грэмп.
— А как насчет глаза? — напомнил Юрг Тек.
— Ерунда, — отмахнулся Паркер, — Скажем, что он наткнулся на… ну, на что-нибудь.
— А вы пойдете со мной? — спросил сенатор.
— Как нехрен делать, — хмыкнул Грэмп.
Юрг Тек кивнул.
— Там есть остовы старых боевых кораблей, которые я хотел бы осмотреть, — сказал он, — Кораблей, сбитых во время битвы и просто оставленных там. Слишком сильно покорежены, чтобы их ремонтировать. Вероятно, можно договориться с пилотом катера, чтобы он приземлился где-нибудь поблизости от них.
— И прихвати свою камеру, — напомнил сенатору Грэмп, — Можешь поймать несколько чертовски хороших кадров на одной из этих старых калош.
Штурман рванул на себя дверь рубки, с грохотом захлопнул ее и привалился к ней спиной. Пилот оторвался от пульта управления, мельком взглянул на него и подскочил на месте.
Куртка штурмана висела клочьями, а из уродливой ссадины на лбу капала кровь.
— Звери! — крикнул он. — Звери взбесились и вырвались на свободу!
— Вырвались?! — ахнул побледневший пилот.
Штурман кивнул, тяжело дыша.
В воцарившейся тишине они услышали царапанье и лязг стальных когтей по всему кораблю.