Итак, светлые стороны приезда Иваныча:
1. У мамы будет хорошее настроение.
2. На Иваныча можно спихнуть Алёнку, чьей кипучей энергии требуется выход.
3. По крайней мере, мамин кавалер не притащил с собой племянников. А ведь мог, еще как мог!
– Гляди, что я твоей маме в подарок на Новый год привез! – довольный Иваныч, вернувшись, взгромождает мне на колени небольшую корзину, обвязанную платком.
О боже! Мне кажется, или внутри что-то шевелится? Хотя, может, у меня просто легкие галлюцинации из-за нервного потрясения.
Гость торопливо скидывает куртку и гигантские, облепленные снегом сапожищи. Я кошусь на них, и из груди вырывается обреченный вздох: неужели трудно отряхнуть обувь на крыльце? Минут через пятнадцать в нашей прихожей образуется целое озеро.
– Смелей! – приободряет гость, с удовольствием оглядывая себя в зеркале. – Оцени подарок.
Я тихо фыркаю, а потом сдвигаю с корзины платок. Из корзинки выскакивает маленькое черное существо.
– А-а! Что это? – В одно мгновение я забираюсь на пуф с ногами.
Иваныч подхватывает пришельца на руки и заботливо прижимает к груди.
– Я думаю его Васькой назвать. Но это уж пусть твоя мать решает.
Я не верю своим ушам.
– Это что, кот?
На лице маминого кавалера появляется мерзкая улыбочка.
– Ну, не собака точно.
– Но зачем? Для чего? – У меня такое чувство, будто по голове огрели мешком.
– Твоя мама жаловалась на одинокие вечера, вот я и подумал…
Кот выворачивается из рук Иваныча и, спрыгнув на пол, деловито чешет в мою комнату.
– Стой! – кричу я. – Не ходи туда!
– Да пусть осваивается! – по-доброму усмехается Иваныч.
Мне хочется стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но под рукой, как назло, нет ничего подходящего. Чертыхнувшись, спешу в свою комнату: котенок уже запрыгнул на диван и с подозрительным видом его обнюхивает. Я с раздражением смотрю то на кота, то на Иваныча:
– Ну а лоток-то вы ему купили?
– А зачем? Надо его сразу к улице приучать. У нас в Кочкине все коты на улицу ходят.
Иваныч достает из кармана пачку купюр и кладет на стол:
– Вот, кстати. За сережки. Мы с ребятами посмотрели в Интернете, такие цацки аж пятнадцать тысяч стоят.
– Не надо, – мотаю головой я. – Заберите.
А сама даже чуть волнуюсь: Иваныч ограбил кочкинский банк? Отнял пенсию у дедушки? А может, у сестры занял? Она же, наверное, нехилое детское пособие на пятерых получает.
– Как это не надо? – почти обижается Иваныч. – Долг платежом красен. К тому же, ты ж хотела вернуть серьги тому расфуфыренному хмырю.
– А я передумала возвращать.
Он пожимает плечами.
– Ну, это твое дело. Не хочешь возвращать – ребенку чего-нибудь купи. Мое дело отдать.