Отец спрятал взгляд и неловко поставил «Балтику», брякнув стеклом о столешницу.
— Пойдём покажу тебе.
В просторной ванной стояли джакузи и навороченная кабина для душа. Унитаз дал бы фору моему компьютеру: японский, с подсветкой. Наверное, ещё и разговаривает. В гостиной я заприметил развешанные по углам колонки. Белые, они не слишком выделялись на фоне светлых обоев с вензелями. А у дальней стены на потолке была смонтирована полоска выдвижного экрана. Похоже, батя отгрохал крутой домашний кинотеатр.
Где-то внутри меня шевельнулась обида: сам мечтал о таком.
— Это моя идея была с кинотеатром, — отец поймал мой взгляд. — Лидия уж больно сопротивлялась. Дизайнеру доплатили, чтобы придумал, как всё замаскировать и не испортить интерьер.
Я покосился на деревянную мебель со светлой тканевой обивкой. На такую и садиться-то страшно.
Отец показал мне свой кабинет со строгими шкафами и массивным столом, на краешке которого примостился тонкий серебристый ноут. Он выглядел чужим в этой пафосной обстановке. Я подумал, что так, возможно, порой чувствовал себя отец, в этом свитом Лидуней дорогом гнезде: полезной, но неуместной машинкой. Необходимостью, без которой нельзя обойтись. По крайней мере, так видел его я во всём этом.
Однако ведьма просчиталась со своей смертью. Или её она тоже запланировала?
Мельком мы осмотрели их общую спальню, я к этому моменту уже привык к итальянскому дизайну и не заметил в ней ничего особенного. А потом мы пошли в «спальную Лидии», как выразился отец. Вот стерва, ещё и поспать любила отдельно! Конечно, этот момент я уточнять не стал. Тем более что, как только я увидел дизайн, все мысли тут же вылетели из головы.
— Вот, я же говорил. — Отец ткнул пальцем в расписное безобразие. — Из Индии приехала и буквально за какой-то месяц всё перекроила. И где только таких шустрых мастеров нашла. Не понимаю, что на неё нашло. Я уже стал разбираться в итальянском дизайне, привык… и вот! Индия!
А посмотреть было на что. Пол выложили не плиткой даже, а какой-то мозаикой. Кусочки керамики разных цветов создавали сложный узор, расходящийся концентрическими кругами от кровати. На потолке было нечто похожее, только рисунок просто нанесли кистью по белой штукатурке. На стенах — тоже мозаика из плитки, только не такая яркая, как на полу. Узоры расходились в стороны к углам и пересекались, образуя новые сочетания. Не спальня, а мечта безумного художника-абстракциониста. Я задержался у фотографий на прикроватной тумбочке. Отец с Лидуней на десятую годовщину свадьбы. Италия.