– Слава Богу, что здесь нигде нет зеркал, – частенько думала девочка, ощупывая худое лицо.
Иссур тоже выглядел неважно. Темные синяки под глазами утяжеляли взгляд мальчика, сухие губы покрылись трещинами.
– Помнишь, в тот день, когда нас осматривали, ты сказал мне, что я красивая? Можешь ли ты сказать обо мне это же сейчас? – однажды спросила Мари у друга. Тот без раздумий ответил:
– Конечно могу. Ты всегда очень красивая.
Мари вздохнула.
– Зачем ты врешь? Посмотри на меня. Ходячий мертвец.
– Ты – красивая, – упрямо повторил мальчик. Мари хмыкнула, ее щеки чуть порозовели.
–…ну, или красивый мертвец, если тебе так больше нравится.
– Дурак!
В один из особенно дождливых вечеров, когда беспощадный гром сотрясал темное небо, Мари, отдыхающая на постели и водящая пальцем по деревянной стене, вдруг осознала, что с наступлением осени она перестала танцевать. То ли из-за болезни, то ли из-за усталости.
– Но ведь многим детям здесь гораздо хуже, чем мне. Почему я не могу сделать им приятно? – задалась девочка вопросом. Надо наполнять свое и их существование смыслом. Наполнять, пока не поздно.
Доски кровати недовольно заскрипели, когда Мари, слезая вниз, встревоженно оглядывалась по сторонам. В бараке стояла тишина, слышалось лишь хриплое дыхание его поселенцев и сдавленные стоны. Девочка поежилась, встав ногами на сырую землю. Возможно, вид у нее сейчас не очень презентабельный: кровавые рукава рубашки, грязные штаны, изрядно стершаяся желтая звезда на груди. Но ведь она не в городском театре, куда, по рассказам бывших одноклассниц, ходят только надушенные терпкими одеколонами дамы с напудренными носами. Значит, и стесняться нечего. Но что-то останавливало Мари. А вдруг она разбудит детей и сделает им только хуже? Девочка неуверенно сжала пальцы в кулак.
И в этот момент, откуда-то сверху, раздался мужской, немного сиплый голос:
Seh ich ihre Lippen
Mit dem frohen Lachen
Möcht ich alles machen
Um sie mal zu küssen.
Там, наверху, на третьем ярусе, на кровати сидел Иссур и пел песню. Впервые за все время их дружбы. Мальчик смотрел на Мари улыбающимися глазами и слегка покачивался. Девочка застыла от изумления. Она и подумать не могла, что ее друг так красиво поет. Слова песенки лились рекой и обволакивали все пространство вокруг.
Seh ich ihre Lippen
Mit dem frohen Lachen
Möcht ich alles machen
Um sie mal zu küssen.
Иссур не сводил с Мари своего взгляда, и девочка поняла, что краснеет. Неужели эти строчки адресованы именно ей? На нового певца с нар устремились десятки глаз, в которых зародилась искра любопытства. Ободренная Мари стала приплясывать и подхватила припев.