Троих, которые пытались изнасиловать женщину, Дмитрий ударами меча плашмя сразу сбил с ног. Но остальные начали пытаться искалечить лошадь, чтобы добраться до всадника. Тогда Дмитрий спешился сам, понимая что лошадь без всадника никто не тронет: лошадь – ценность большая! Но теперь ему пришлось пустить в ход меч уже не только как дубину. И он наносил удары бандитам, нападавшим со всех сторон. Они все были опытными бойцами. Похоже, что они были из тех наёмных воинов, которые, нахлебавшись крови в сражениях то за одного, то за другого властителя, избрали образ жизни свободных разбойников. Оружием они владели хорошо.
Бой оказался намного тяжелее, чем предполагал поначалу Дмитрий.
Но он был искусным мастером во владении мечом, да и сила в теле его была огромная. Он ранил всех остальных, но и сам получил удар мечом. Рубаха была разодрана, по левому боку из раны струилась кровь. Рана была не глубокая, но всё же существенная.
Вот бой и закончился. Он опустил меч.
Он ощутил себя героем и победителем… – и тут увидел Волхву.
Она перевязывала раны тех троих, которые были повержены первыми.
Потом бледная, не говоря ни слова Дмитрию, она подошла и к лежащим на земле последним поверженным.
Она не останавливала кровь так, как тогда с Радонежем. Она просто смазывала раны каким-то снадобьем, которое всегда у неё на поясе было, а затем накладывала повязки.
Ошалевшие от происходящего женщины, несколько детей и старики, которые составляли всё население этой деревушки, словно остолбенев, наблюдали за происходящим.
Волхва подошла к последнему лежащему бандиту. Она посмотрела ему в глаза, в душу заглянула – и произнесла очень тихо:
– Когда же насытится твоя жажда мести? Их уже всё равно не вернуть сюда! Зачем же ты сеешь ещё больше боли и несчастья?! Тебе должно быть стыдно перед ними! Ведь ты стал хуже, чем их убийцы!
… Дмитрий не знал, видели ли другие то, что видел он? Но тот, с кем говорила Волхва, – несомненно, видел. Это была картина сожжённого дома, мёртвых тел его жены и двух сыновей. Но они же – полупрозрачными обликами – стояли здесь и смотрели на того, кто был когда-то их мужем и отцом.
– Останови это здесь, теперь, сейчас! Иначе и после смерти тебе не суждено будет их даже видеть!
… Затем она поклонилась в землю жителям селения:
– Вам решать их судьбу! Милосердные – получат милость от Бога!
… Только теперь она обернулась к Дмитрию, стоявшему чуть поодаль и пытавшемуся понять, что и зачем она делает.
Она перевязала его рану так же, как раны грабителей, смазала своим снадобьем.
У колодца стояли два полных ведра с водой.