— Не стоит, отдаю по двадцать за штуку.
— Но это же грабеж! Так дела не делаются, договаривались по двадцать за килограмм хлеба! — он размахивал руками как мельница и чуть ли не срывался на визг. Я даже ради интереса применил Исследование, но нет, все нормально, это просто актерская игра.
— Как видите, я без машины. Ситуация кардинально поменялась. Остальным я продаю по тридцать, и никто не ворчит. Не хотите брать, я могу уехать и продать в другом месте. — Я повернулся к Велу — Не видели кстати случайно, тут серая "буханка" мимо не проезжала?
— Нет, не видели. Куль, давай уже, считай, нам жрачка сейчас позарез нужна, и ты сам это знаешь. — Вел даже повысил голос, напомнив мне кличку пухляша.
До заката оставалось всего часа два-три, и я спросил, могу ли остаться тут на ночь. Получив положительный ответ, спросил, безопасно ли тут, и, применив Исследование в очередной раз, убедился что, скорее всего, меня тут не тронут. Хотел прокачать стрельбу из лука, но вовремя осекся, я все-таки не дома.
Раз уж я, можно сказать, в городе, почему бы не посмотреть как там дела? Эту мысль я озвучил Велу, на что он лишь помотал головой, сказав что это слишком опасно. В одиночку там точно не выжить. Сейчас там хозяйничают разрозненные шайки мародеров, беспредельщиков, да и просто бандитов. А также полчища крыс, размером с кошку.
С одной стороны я проникся его рассказами, но с другой, дух авантюризма разгорелся во мне, подпалив волосы на жопе. За пару часов то со мной ничего не случится, верно? Я заявил, что хочу все таки сходить прогуляться, и Вел минут двадцать меня отговаривал. Поняв, что меня не переубедить, он лишь вздохнул, и отправился открывать ворота.
Посмотрев на Жака, заметил в его глазах интерес.
— Что, тоже хочешь?
Кивнул… Нет, не может быть, глючит скорее всего. Но верхом всяко лучше чем на своих двоих, и я в несколько ловких движений освободил его от ноши. К этому моменту кукурузу уже пересчитали, и Куль озвучил итоговую сумму.
— Шестьсот двадцать три початка. И девять с половиной кило масла, его, кстати, в какую цену продаешь? — Думал сказать что масло по сотке, но, увидев щенячий взгляд куля, решил сжалиться над ним.
— По полтинику. За ночлег двадцать три кукурузины уступлю, итого с вас… Двенадцать тысяч четыреста семьдесят пять пешек. — сказал с невозмутимым видом, а внутри визжал от радости. Двенадцать штук! Это как если убить троих, а то и четверых непрокаченных людей, только не убивая их. Понимаю, я, можно сказать, обманул их и продал вдвое дороже чем договаривались, ведь початок весит всего полкило, а то и меньше, и в следующий раз я буду уже торговать с ними по-честному. Но тому же ананасу я вообще по тридцатке собираюсь продавать! Надеюсь он меня не прикончит завтра, а то будет обидно.