Первых более-менее организованных бандитов встретили только ближе к полудню. Сначала я заметил, что кто-то следил за нами некоторое время, потом он убежал, и через буквально пятнадцать минут, мы с Жаком стояли в окружении двадцати молодцев, судя по взглядам, готовых растерзать нас прямо на месте. Морально готовых, но никак не физически.
Самый борзый из них открыл рот, но сказать ничего не успел. Цепь обвилась вокруг его шеи, и немного приподняла над землей, а через пару секунд на землю упал уже иссушенный труп.
— Где ваш главный, болезные? — я окинул взглядом испуганную шайку. — Я задал вопрос, гомосеки!
Видимо такие люди понимают только по плохому. Показал силу — и всё, можно выслушать. А начни я с ними диалог, пришлось бы отмахиваться от всей толпы. Нет, мне не трудно, пара очередей, и все лежат, а пуль я взял с собой более чем достаточно, но тогда придется долго искать их лагерь. Надо посмотреть на него, вдруг получится выгодно поторговать?
— Братан, ты чего сразу обзываться то? Ну попутали мальца, виноваты… — Я перевел взгляд на говорящего, отчего тот сразу замолк. Пару секунд он простоял, испуганно глядя на меня, а затем продолжив, поняв, наконец чего я хочу услышать, — Тут в двух кварталах наш лагерь, можем проводить!
Я молча кивнул, и они побежали трусцой восвояси, а мы с Жаком с небольшим отставанием метров в двадцать пошли за ними. Лагерь оказался совсем близко, так что я нашел бы его и без помощи этой шайки, стоило лишь немного напрячь слух. Его периметр никак не охранялся, но на появление незнакомца отреагировали довольно резко, и пока мы дошли до центра поселения поселения, сзади скопилось человек пятьдесят с крайне недоброжелательными рожами.
Конечно это сложно назвать поселением. Да даже до лагеря не дотягивает. Просто кучка бомжей заняли несколько невысоких обгоревших зданий, а их главный, такой же бомж, поселился в относительно уцелевшем старинном домике. Питаются они, судя по всему, в основном крысятиной, а также тем, что найдут в частично уцелевших магазинах. С утилизацией отходов особо не заморачиваются, так что на улице валяются целые кучи мусора, объедков, а из каждого угла отчетливо воняет ссаниной и испражнениями. Райский уголок.
— Че бля, ты кто бля? — Услышал я интеллигентную речь главаря банды. Первой мыслью было просто выстрелить на звук, но решил все-таки повернуться в его сторону.
— Торговец я. Едой, артефактами торгую. Надо че? — Сказал я, мельком глянув на него, и продолжил изучать лагерь.
— А че есть? — Я не успел ответить. Ему на ухо шепнули, видимо, о том, что я убил его человека, и у того начали краснеть глаза от злости, — Да я тебя, суку, порешаю!