Шли годы, близнецы отметили взррросление – по тррринадцать лет им исполнилось. Вот как-то волшебник отпррравился в соседнюю деррревню, верррнулся только вечеррром, а дочь его на последнем издыхании – отррравилась ядовитыми ягодами. Не успел волшебник её спасти, умерррла девочка у него на ррруках. В гневе позвал он сыновей, тррребует ответа, откуда у малышки появились ядовитые ягоды. А сыновья одно тверррдят: ничего не знаем. Ррразъярррился волшебник да и пррроклял своих сыновей: мол, будьте вы прррокляты, дурррная кррровь, волки вы, а не люди! Да только Вампиррр за брррата спрррятался. Попало пррроклятье только в одного Верррвольфа, ударррился он о землю, пррревратился в волка и убежал.
Волшебник как понял, что наделал, так и застыл на месте, слова вымолвить не может. А Вампиррр ему и говорррит: «Спасибо, отец, что от соперррника меня избавил. Я сам никак от него отделаться не мог. Шаррровую молнию наколдовал – так мать его собой заслонила. Гадюку пррриманил – так мачеха наступила. Волчьих ягод подсыпал – так сестрррёнка съела. Теперррь я буду самым могущественным волшебником! Все люди мне покорррятся!»
Понял волшебник, что пррроклял невинного, да отменить пррроклятье нельзя. Говорррит он тогда: «Пусть Верррвольф и все его потомки смогут по желанию пррревррращаться то в человека, то в волка! И пусть ты стал могущественным магом, ни Верррвольф, ни его отпрррыски, ни лесные зверрри и птицы тебе никогда не покорррятся! А на тебе твой рррод прррерррвётся, пррроклятый кррровосос!»
Пррроклял отец Вампиррра, а тот рррасмеялся ему в лицо: «Кррровосос, говоррришь? Это ты хорррошо пррридумал!» Бррросился он на отца и укусил его за шею! Заявил Вампиррр волшебнику: «А вот теперррь и ты мне покоррришься! Кррровная магия непобедима! А твоя волшебная сила вместе с твоей кррровью ко мне перррешла. Рррод мой прррервётся, говоррришь? Кого я трижды укушу, тот превратится в подобного мне. А называть таких будут в мою честь – вампирррами!» И укусил отца еще два ррраза. Упал волшебник замеррртво. А черррез тррри дня восстал и тоже стал кррровососом.
–А что стало с Вервольфом? – взволнованно спросила Ива, не выдержав затянувшегося многозначительного молчания старого ворона. Ректор недовольно щёлкнул клювом, но всё-таки продолжил повествование:
–Верррвольф в обличье волка бегал по лесу и стрррадал, что отец его ни за что ни пррро что пррроклял. Черррез тррри дня рррешил он подойти к дому и хотя бы издалека на отца взглянуть. Да только черррез тррри дня в его ррродном доме хозяйничали уже два вампиррра. Почувствовал Верррвольф неладное, да не ррразобрррался, что к чему. А потом отец-волшебник и сын Вампиррр перррекусали всю деррревню. Верррвольф не мог больше в сторрроне оставаться. Ударррился он о землю и перррекинулся обррратно в человека, как отец и пррредрррёк. Пррришёл он в человеческом обличье в свою деррревню. Ещё издалека увидел он стрррашную кррровную магию. А кррровососы почувствовали новую жеррртву и сползлись отовсюду, окррружили Верррвольфа, чуть не дерррутся за пррраво укусить его. Но, как и заклинал отец-волшебник, никто из вампиррров не смог укусить оборрротня. Рррассвирррепел Верррвольф, перррекинулся в волка и задал трррёпку кррровососам! Кому пустит кррровь когтистой лапой – тот на глазах слабеет, кого укусит – тот наземь падает. Лишь отца с бррратом не укусил – ушли они живыми. Да вот беда – отррравился он чёрррной вампирррской кррровью, еле живой дополз до леса и лежал ни жив ни мёррртв много дней и ночей. Выжил Верррвольф, но с тех поррр и его кррровь стала дурррной.