Через двадцать минут вернулась раскрасневшаяся тетя Тоня с пакетами в руках и прошла на кухню. Мы положили часть рыбы в морозильную камеру, часть – в холодильник.
Новые посетители заказали вареники с вишней, я передала заказ на кухню и стала протирать соседний стол. Вдруг я услышала хлопок. Из кухни повалил дым. Я вбежала в кухню и увидела тетю Тоню, которая распахивала все окна и махала полотенцем. Дым шел от плиты – той самой, которая не так давно была «на обслуживании».
Я опустилась на стул. Голова закружилась, и на глазах выступили слезы.
– Машка, ну что ты сидишь, беги открывать полностью дверь и извинись перед посетителями.
Я выполнила то, что сказала мне тетя Тоня.
Потом возле входа мы поставили стул и поставили табличку со словами «Извините, кафе не работает».
Тетя Тоня осматривала плиту, со слезами в голосе приговаривая: «Как же так, она же совсем новая».
Я стояла рядом, ощущая свою вину и никак не решаясь рассказать тете, что предшествовало поломке плиты.
– Тетя Тоня, к вам кто-нибудь ходил проводить профилактическое обслуживание этой плиты?
– Что? – удивилась та. – Какое обслуживание? Я ее купила две недели назад. Она, конечно, на гарантии, но старую плиту я уже сдала на утилизацию. Теперь и не знаю, как долго будут в сервисе разбираться и менять. Придется закрывать кафе недели на две.
Тетя Тоня опустилась на стул и стала смотреть на плиту, как на раненого в бою солдата.
Мне стало нестерпимо стыдно, но я все-таки рассказала о недавнем визите молодого человека в костюме.
– Ох, господи, ну понятно. Зачем же ты его впустила? – спрашивала тетя Тоня, плача. – Что же он никак не угомонится-то?..
– Я вам звонила, а вы трубку не брали, – тихо проговорила я.
– Да на рынке так шумно, я никогда там звонков не слышу, – ответила тетя Тоня с отчаянием в голосе.
– Тетя Тоня, давайте заявим в полицию. Я узнаю его, если увижу. Можно составить фоторобот.
– Да что его искать, понятно, что это Климов его прислал.
– Тем более, давайте заявим в полицию, – еще раз предложила я и прикусила язык.
Мне вдруг представилось, как я протягиваю полицейскому паспорт Марианны Пеньковой при даче показаний, а там, мягко говоря, совсем не мое фото. Конечно, похожее, но не мое. Уж они-то должны уметь различать лица.
– Но, если вы говорите, что это бесполезно, тогда даже не знаю, – пошла я на попятную.
– Тоня, что у тебя произошло? – услышала я голос из зала.
– Проходи, Лен, – устало ответила тетя.
В кухне появилась румяная светловолосая женщина средних лет. На ней был красный сарафан до пола в белый цветочек, в ушах в такт ее движениям весело качались сережки с красными камнями, а на голове красовалась широкополая шляпа. В руках у женщины была газета, которой она размахивала остатки дыма.