– Что же делать? – пробормотала Маша. – Женька, придумай что-нибудь!
– А почему это опять я?! – возразил мальчик. – Ты у нас мозговой центр, вот и думай, что нам теперь делать!
– Между прочим, я и так всегда всё придумываю! – решила обидеться Маша. – Мог бы сейчас и ты слегка поднапрячься!
Она встала напротив Жени, уперев руки в боки и пронизывающе уставившись на него.
– И вовсе не ты всегда придумываешь, Машка, это тебе так хочется думать! Вечно тебе надо всеми командовать! – сощурил глаза Женя.
– А тебе, скажешь, не надо? – ехидно спросила его Маша.– Все время хочешь Даньку в раба превратить: «иди то принеси, это подай!» – передразнила она его.
– Да ты сама…– задохнувшись от возмущения, воскликнул Женя, как вдруг из кустов раздался громкий шёпот:
– Тише, друзья, тише, а то они сейчас придут!
Дети моментально метнулись друг к другу, схватились за руки и прижались спиной к спине.
– Ты слышал?– трясущимися губами пробормотала Маша.
– Да, – также тихо ответил Женя. – Мы здесь не одни. Эй, кто тут есть? Выходи! – чуть погромче произнёс он.
Кусты зашевелились, и из них на тропинку вылез светлоголовый худенький подросток, лет двенадцати-тринадцати на вид. Одет он был довольно-таки бедно: босой, в серых посконных штанах и такой же рубахе, в руках он теребил соломенную шляпу с поломанными полями; но лицо у мальчика было чистое и приветливое, а взгляд голубых глаз – умный и доброжелательный.
– Тише, прошу вас, уважаемые господин и госпожа, а то они сейчас появятся! – повторил он, с любопытством глядя на детей.
– Да кто они?
– Ты кто? – одновременно спросили Маша и Женя.
– Я, – начал было отвечать мальчик, но тут послышался конский топот, и он, схватив наших друзей за руки, поволок их в кусты, где оказалась довольно глубокая яма, толкнул их туда, закидал ветками, а сам, схватив стоявшую здесь корзину с грибами, выскочил на тропинку.
Стук подков становился всё оглушительнее, и наконец из тёмной чащи на поляну выпрыгнуло несколько лошадей с всадниками, закованными в латы. Дети, затаив дыханье, смотрели меж веток на поляну; Маша зажала рот руками, чтобы случайно не закричать и не выдать себя и Женю.
Те, кто сидел на коне, с головы до ног были упрятаны в броню, головы их венчали шлемы с рогами разнообразной формы, забрала были опущены, надёжно пряча лица. На руках были железные перчатки.
– Ты кто? – металлическим голосом спросил один из всадников, и дети вздрогнули: точно такой же голос разговаривал с ними во дворце.
– Я Ален, Ален из Авелков, господа, – поклонился им мальчик.
– Что ты тут делаешь? – последовал следующий вопрос.