– Признавайся, нечистая тварь! – орал хриплым голосом мельник. – Как извести водяницу?
– Не знаю я! – сипло вопил Колоброд. – Клянусь Миростволом, не знаю!
– Ты водяной, и не знаешь? – хищно наседал мельник.
– Не водяной я. Болотник! – пытался возразить Колоброд.
Но Курдюм, видимо, не чувствовал тонкой разницы между болотниками и водяными. Его весло продолжало сверкать в лучах низкого солнца, с глухими шлепками опускаясь на хвост и всклокоченную гриву Колоброда.
– Горюня, теперь твой черед меня выручать! – заголосил болотник. – Этот недоумок с меня чешую спустит!
Такого стерпеть Горихвост уже не мог. Как же так? Колоброд меня выручил, а я его брошу? Что про меня лесная братва скажет? Но как же запрет? Ведь нельзя мне задрать человека в волчьем обличье, иначе я в людской вид не вернусь. Эх, была не была, пугну только этого мельника, а царапать не стану!
Горихвост прыгнул вверх и на лету натянул волчью шкуру. На землю он встал уже четырьмя лапами.
Увидев здоровенного черного волка, мельник на миг обомлел, пробормотал под нос: «батюшки святы, вот это чудище!», однако тут же взял себя в руки, отшвырнул прочь весло и схватился за цеп для обмолота зерна. Резкий взмах длинной рукоятью – и деревянное било на болтающемся ремне задело торчащее волчье ухо.
Вурдалак свирепо ощерился, рыкнул и бросился на противника. Мельник взвизгнул и рванул наутек. В этот миг колесо в очередной раз окунуло болотника в воду, и тот заголосил:
– Да сколько же можно? Горюня, отцепи меня наконец!
Горихвост задержался и бросился к Колоброду. Курдюм тем временем забрался на крышу мельницы, спустился к колесу по наклонному скату и изо всех сил огрел вурдалака по спине тяжелым билом. У Горихвоста в глазах померк свет. Перед помутившимся взором поплыли темные пятна, заиграли оранжевые сполохи и лиловые искры.
– Ну, чего ты? Отвязывай! – возмущенно заныл Колоброд.
– Погоди! Он мне чуть хребет не сломал… – переводя дух, тявкнул вурдалак.
– Прокуси ему шею. Чего нюни разводишь? – распорядился болотник.
Бах! – и било цепа обрушилось на колесо рядом с черепом Горихвоста. Деревянная лопасть разлетелась на щепы, обдав морду грязными брызгами, смешанными с молотой древесиной.
– Он и меня так заденет. Куси его! – завизжал Колоброд.
Горихвост бросил болотника бултыхаться, вцепился зубами в край крыши и с трудом втянул свое тело на выщербленную черепицу. Мельник отмахнулся от него цепом и полез к коньку, виднеющемуся на самой верхушке. Они оказались вдвоем на гребне крыши, лицом к лицу: ощерившийся черный волк с разъезжающимися в стороны лапами и маленький толстенький человечек с пухлыми ладонями, сжавшими длинный цеп. Удар – и осколки дробленой черепицы брызнули Горихвосту в нос. Сжавшийся ком черных мускулов, прыжок – будто щелкнула выстрелившая пружина – и лапы волка опрокинули человека. Курдюм покатился по склону крыши, не удержался на краю, и рухнул вниз, как мешок сырой муки. Хлопок, облачко взметнувшейся пыли, глухие стоны и жалкие причитания – мягкая посадка, приземление прошло успешно.