— Ого! — вскричала я. — Ты купил мотоцикл?
— Не купил, Олюшка! Отремонтировал. Разобрал до последнего болтика, почистил, покрасил и обратно собрал! Дедушка катал меня на нём в детстве. Я мечтал, что заимею такой же «Урал», когда вырасту.
— Выходит, мечты сбываются? — я крепко обняла отца.
— Выходит, что так! — засмеялся он.
Вечером мы принарядились и поехали в посёлок на вечер тех, кому за пятьдесят. По пятницам в местном ДК устраивались танцы для пенсионеров. Всё что угодно, лишь бы не сидеть дома и не плакать о том, что у меня не будет детей от любимого человека! Я чувствовала себя так, словно потеряла этих детей. Словно они умерли на моих руках от неизлечимой болезни — один за другим. Я лишилась того, чего у меня никогда не было, а больно было по-настоящему.
Мы с папой произвели фурор, припарковавшись на зелёном «Урале» у Дома культуры. Я изящно вылезла из коляски, а папа лихим движением снял шлем и тряхнул светлыми волосами. Меня наперебой приглашали старички, а папу утащили танцевать бойкие сорокалетки. Я опасалась, что они и в постель его затащат, поэтому приглядывала за папой. На пару часов мы закружились в танцах под Талькова и Пугачёву.
Позвонил Макс. Я собиралась ответить, но горло перехватило от спазма. Нет, я ещё не готова к спокойному разговору. Я не знала, что сказать мужу. Что можно обсуждать в подобной ситуации? Разговоры ничего не решали.
Поздно вечером, когда мы вернулись на дачу и готовились ко сну, пришло сообщение: «Оля, если захочешь развестись, я тебя пойму. Позвони дяде Боре. Он займётся разводом, нам даже не придётся встречаться. Раздела имущества не будет, всё останется тебе. Прости меня. Если бы я мог исправить ситуацию, я бы это сделал». Я в раздражении чуть не швырнула телефон в стену. «Позвони дяде Боре»! «Прости меня»! «Если бы я мог»!
А как же моя любовь?
Как же наша любовь?
Или это совсем ничего не значило?
Это конец?
***
В понедельник я поехала в студию. Хочешь не хочешь, а фотографии Ильи обрабатывать нужно. «Финмосбанку» пора запускать рекламную кампанию. Илья уже сделал первую запись в своём блоге на сайте банка: сообщил, что благополучно прилетел в Катманду и выложил фото на фоне буддийского храма. Я любовалась лицом Ильи — немного усталым, но по-прежнему привлекательным и знакомым до последней чёрточки. Позади него стояла группа альпинистов с рюкзаками, и я ощутила укол ревности: две недели Илья Долин был только моим (ну хорошо, не лично моим, а нашим с Максом), а теперь вернулся в естественную среду обитания. Горы, друзья, палатки, трудный и опасный путь на вершину — вот что теперь составляло его реальность.