Макс любил и хотел детей.
Но понимал, что у него их никогда не будет.
И не знал, как сказать об этом жене.
Единственное, что он сделал после того, как услышал о бесплодии, — начал усердно предохраняться. Не затем, чтобы трепать нервы Ольге, а чтобы не давать ей ложной надежды. Он бы не вынес, если бы она каждый месяц с замиранием сердца ждала наступления беременности, делала тесты, подсчитывала дни. Видеть её слёзы, разочарование и медленное крушение надежд — это слишком жестоко и несправедливо по отношению к ней. Пусть лучше он будет мудаком, для которого карьера и беззаботная жизнь важнее детей, чем предателем, который планирует с женой зачатие, точно зная, что оно невозможно.
Рано или поздно она узнает, что презервативы — не способ предохранения, а способ сокрытия правды, и тогда им придётся расстаться. Но как же больно об этом думать! Он был уверен, что Ольга не бросит его, услышав диагноз. Она сильная личность. Она попытается найти выход, который устроит всех. Но выхода не было — только обращение в банк спермы и зачатие в пробирке. Жалкая пародия на то, что должно стать самым счастливым событием в жизни женщины, — рождение ребёнка от любимого человека. Ольге не суждено познать эту радость. С ним — не суждено. От этой мысли всё внутри холодело. Он три года жил с куском льда возле сердца — не «вместо» (это было бы очень удобно — иметь бесчувственное сердце), а «возле» — постоянно ощущая, как острые ледяные края ранят живую плоть. Если бы он узнал о бесплодии до брака, то не женился бы.
Он должен её отпустить. Ради неё самой. Она встретит достойного человека и родит долгожданного ребёнка от любимого мужа.
Но одна ложь всегда влечёт за собой другую. Пытаясь оттянуть неизбежную развязку, Макс запутывался в собственной лжи и манипуляциях. И всё яснее понимал, что не способен отпустить женщину, которую любил нежно, мучительно и отчаянно. Свою жену, свою дерзкую девочку, свою половинку.
***
Иногда ему в голову приходили пугающие мысли. Он не возражал бы, если бы Ольга ему изменила — с каким-нибудь хорошим честным парнем, который не причинил бы ей боли. Небольшая интрижка, кратковременная связь, бурный, но недолгий роман (в идеале курортный) с обязательным расставанием в конце. Она бы забеременела, а Макс принял бы ребёнка как своего. Только это были бесплодные фантазии: Ольга никогда бы ему не изменила. Ни в городе, ни на курорте, ни в командировке, куда она иногда ездила по фотографическим делам. А если бы каким-то чудом она и забеременела от другого, то, скорее всего, подала бы на развод. Она бы не стала подсовывать ему чужого ребёнка — это противоречило её характеру.