— Ты прижала меня к стенке, — признался он.
— Значит, никаких больше презервативов? — спросила она и откровенно потёрлась сосками о его грудь. — Я победила? Мы перестаём предохраняться?
От чувственности этого жеста загорелась кровь. Он задрал футболку и припал губами к маленькой круглой груди. Ольга взвизгнула, хотела его оттолкнуть, но он сломал её сопротивление. Прижал к себе крепко и грубо, продолжая терзать губами нежные соски. Она расслабилась, застонала и запустила пальцы в его волосы. Три дня без секса сделали своё чёрное дело. Она плыла от самых лёгких прикосновений, но, к сожалению, силу духа не теряла. Не отказывалась от своего ультиматума. Стойкий оловянный солдатик в образе хрупкой блондинки! Она отлично знала, чего хотела, и готова была многим пожертвовать — даже сексом. Лишь бы добиться поставленной цели.
Что ему оставалось делать?
— Оля, — сказал он хрипло, подвигая её так, чтобы усадить на стояк, выпиравший из брюк. Она с удовольствием на него уселась и даже поёрзала, высекая искры из глаз. — Прежде чем мы займёмся планированием детей, я хотел бы…
Он замолчал, не зная, как выдавить из себя чудовищную ложь.
— Что? — спросила она.
— Я хотел бы…
— Ну что? Говори, — потребовала она, почувствовав, что он близок к тому, чтобы сломаться.
— Попробовать кое-что в сексе.
Она потянула его за волосы. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
— Макс, тебе тридцать пять лет. Чего ещё ты не пробовал?
— Секс втроём.
Всё её тело напряглось — до последней мышцы. Он держал на коленях не живую тёплую женщину, а застылую пластмассовую куклу. Она попыталась отстраниться, но Макс удержал её:
— У каждого человека есть фантазии. Это нормально, Оля. Я хочу испытать некоторые эмоции до того, как мы станем родителями.
— А какая разница — до или после?
— Для меня большая. Я не смогу экспериментировать с матерью моих детей, — покривил он душой.
Он вообще не хотел с ней экспериментировать! Его на сто процентов устраивала их половая жизнь. На двести!
— И тебе понадобилось пять лет, чтобы сообщить мне об этом? — она явно злилась. — У тебя есть эротическая фантазия, которую ты мечтаешь воплотить в жизнь, и поэтому откладываешь рождение детей. То есть для тебя это не прихоть, не временное помутнение рассудка, а довольно серьёзный вопрос — и ты пять лет молчишь?!
Она снова рванулась, но он был настороже и быстро её поймал.
— О некоторых вещах трудно рассказывать.
— Макс, это не шутки! Трудно не трудно, ты обязан был со мной поговорить! От этого зависит благополучие нашей семьи.
— Именно поэтому я и молчал!