Какие странные и опасные мысли приходили в сонную голову.
Илья не часть нашей семьи и никогда ею не будет.
— Милая, просыпайся, приехали, — послышался голос Макса.
Он стоял надо мной, склонившись, а я лежала на заднем сиденье, укрытая дорожным пледом. Под головой обнаружилась надувная подушка, которую я возила в машине на всякий случай. Видимо, этот случай наступил, и кто-то обо мне позаботился. Макс или Илья? Или оба?
— Мы уже дома? — спросила я.
— Да, я высадил Илью под мостом и приехал домой. Хочешь, я отнесу тебя на руках? — предложил он таким ласковым тоном, что мне сразу этого захотелось.
— Хочу, — я потянулась к нему.
Макс легко подхватил меня вместе с пледом, захлопнул дверь машины и понёс к лифту. В пустом ночном паркинге не было ни души, только носы автомобилей поблёскивали в полутьме. Шаги Макса гулко отдавались в тишине.
— О чём вы болтали? — спросила я, когда Макс зашёл в лифт.
— О жизни, о планах на ближайшее будущее, о каменном Яйце на Голубом озере, о том, какая ты красивая и талантливая.
Я фыркнула.
— Надеюсь, ты не предлагал ему секс втроём?
— Нет. И никогда не предложу. — Не выпуская меня из рук, Макс открыл дверь квартиры и шагнул в прихожую. — Но я понял одну важную вещь.
— Какую? — я спустила ноги на пол и повернулась к мужу.
— Секс втроём — не извращение. Это нормально, если люди доверяют друг другу и испытывают взаимное влечение. Ничего плохого или постыдного в этом нет.
В его голосе звучала искренность. И удивление, как будто раньше он считал иначе, а сегодня переменил мнение. Неужели двенадцать часов общения с Ильёй совершили этот переворот? Что происходило в душе моего любимого мужа? Какие демоны его терзали?
— Ты представлял наш секс втроём? — спросила я.
— А ты нет?
— Да, но это всего лишь воображение. Мы не сможем перешагнуть эту грань, Макс. Ты сойдёшь с ума от ревности, а я умру от стыда и раскаяния. Это разрушит нашу любовь.
— Или укрепит, — мягко сказал Макс.
Или укрепит, подумала я. Но вслух этого не сказала. Потому что за разрушение брака я давала 99,999 процентов, а шанс на укрепление был призрачен, как колодец с ключевой водой в Сахаре.
***
Утром на город обрушилась жара. Целых пятнадцать градусов!
Макс рисовал, сидя на кухне у окна. Во сколько же он проснулся? Или вообще не спал? На столе стояли три грязные чашки с остатками кофе и валялась упаковка итальянских сухариков с миндалём. Я обняла Макса и поцеловала в плечо — куда достала. Макс захлопнул альбом. Я не успела увидеть, что он рисовал.
— Какие планы на день?
— Съёмок сегодня нет, но мне нужно обработать фотографии. Съезжу в студию часа на три-четыре. Надеюсь, ты со мной не поедешь?