— Он же где-то рядом, да? — возбужденно забормотал Талвани, поглаживая своего коня по гриве так, что тот вдруг отмер, перестал трястись и даже удивленно переступил ногами. — Не так далеко от Шга`Нчауха?
— Да, но…
— Ты знаешь, как туда добраться отсюда? Сможешь привести нас? — синие глаза аристократа вдруг блеснули каким-то странным, нездешним пламенем, и я прикусила язык, на котором так и вертелась тысяча вопросов и возражений.
— Смогу.
— Тогда, пожалуйста, сделай это, — широко, я бы даже сказала торжествующе, улыбнулся Талвани.
Потом погладил и нашу с Мокки лошадь тоже, заставив и ее как будто очнуться от страха. Мы с Бакоа переглянулись, и вор сделал такую физиономию, типа: «Я удаляюсь из зала заседания, разбирайтесь сами».
Что, в принципе, означало его пассивное согласие.
— Н-н-но! — хлестнула я лошадь, направляя ее вперед по переулку.
***
Наша гонка длилась долго.
Как это всегда и бывает, организм, накаченный адреналином, превратил время в смоляную жвачку, растянутую удальцом между пальцами — такое длинное и тягучее, вмещает в себя куда больше, чем требуется по стандарту.
Мы летели прочь из Шга`Нчауха.
Мир вокруг продолжал искажаться от колдовства, будто неведомый скульптор поливал песочный замок водой. Никто из нас не оборачивался, но, когда мы скакали по широкой каменистой долине к северу от города, в свете восходящего солнца стало видно, что нас догоняют узкие длинные тени… Браксы были нестерпимо близко.
Мы пересекли долину, потом чудом перескочили на лошадях какую-то расщелину, исходящую сизым паром (судя по краткому вою боли позади, кто-то из браксов в нее упал). Затем, поднимая шумные брызги, преодолело Плещойверо — по сути, огромную зелено-синюю лужу глубиной сантиметров тридцать, на картах обозначенную как озеро и таящую в себе множество загадочных цветов. Я очень боялась, что лошади поскользнутся, но обошлось. Что касается браксов, то, судя по всему, они слегка растерялись при виде Плещойвера — гончие явно отстали, но недостаточно для того, чтобы прекратить преследование. Потом я увела коней на извилистую горную дорогу… Сообразно нашей гонке над Шэрхенмистой поднималось солнце — бледно-желтое, слабое, будто ему было плохо. Мне казалось, что еще немного — и наши лошади падут, но Тилвас иногда кричал им что-то — и они лишь еще ускорялись.
Что за магия у него такая?.. Откуда?
— Долго еще?! — поинтересовался Мокки. Всю поездку я чувствовала его присутствие — шутка ли, на одном коне едем — и это слегка успокаивало.
— Почти приехали!
— Хорошо, — ворчливо одобрил вор. — А что это за монастырь?