Я начинаю рыдать, сжавшись в комок. Оправдания перестают работать. Я знаю, я обидела его. Обидела серьезно. И самое ужасное, что своими словами я сама разделила нас с ним, поставив по разные стороны. Те самые, о которых Кирилл и говорил. Только вот кажется, всерьез ошиблась, потому что я ни черта не на правильной стороне.
Когда вылезаю из такси, долго стою у калитки, глядя на дом Кирилла. Свет горит, в его комнате жалюзи опущены, сложно сказать, у окна он сейчас или нет. Я хочу зайти к нему и не могу. Он просил время, я должна его дать. И наверное, должна сама немного успокоиться, прийти в себя. Подобрать нужны слова, попросить прощения.
Я знаю, что была не права, что не должна была срываться на Кирилле. И на самом деле я ведь так не думаю, я не сравнивала Таню с ним, с тем прошлым, которое у него было. Но это ведь естественно: бояться таких вещей. Я всего лишь человек, я не была готова к таким жизненным поворотам.
Он поймет, я знаю, верю в это. Должен понять, иначе я просто не представляю, что делать.
Дома долго сижу в кухне перед чашкой чая. Сначала смотрю на струящийся дымок, потом просто в пространство перед собой. Когда делаю первый глоток, оказывается, чай уже холодный. Сколько же времени прошло? Я словно в невесомости лечу, ожидая, когда под ногами появится твердая земля. Только кажется, пора учиться действовать и в полете.
И все же я оставляю ситуацию до утра. Пусть всё уляжется, все успокоятся. А потом будем решать возникшие проблемы.
Утро начинается с шагов внизу. Я вскакиваю, тру глаза, выходя из комнаты. Таня вернулась. Выглядит так себе: опухшая, помятая, растрепанная.
– Привет, – говорю ей, она хмуро кивает в ответ. Слышу, как закипает чайник, Таня уходит в кухню, быстро переодевшись, спускаюсь вниз.
Определенно легче не стало, но бегать бессмысленно, нам надо все обсудить. Я и сама чувствую себя разбитой. Несмотря на то, что нервы дали о себе знать, и я уснула быстро, спала плохо, то и дело просыпаясь и снова впадая в состояние, которое не определить ни как сон, ни как явь.
Сажусь на край диванчика, Таня спрашивает, не оборачиваясь:
– Чай будешь?
– Давай.
Она ставит передо мной чашку, сама плюхается с другой стороны, ест бутерброды.
– Нам надо поговорить, – произношу, когда она расправляется с ними. Таня дует на чай, сделав глоток, поднимает на меня взгляд.
– Давай не будем.
Растерянно моргаю.
– Но…
– Я не хочу знать, как вы сошлись с Кириллом. Меня это, по большому счету, не касается. Хочется вам, пожалуйста.
Я ошарашенно молчу. Вот как значит? Типа закрыли тему? А то, что она переспала с Антоном – это типа нормально?