— Зли-и-ишься-я-я, — приземлился рядом со мною Бас, мгновенно подстраиваясь под мой шаг.
— Я с интриганами не разговариваю, — фыркнула я в ответ. — Ты убежал, еще и скрыл, где выход.
— Да-а-а, — довольно протянул кот, словно я его похвалила за хорошее поведение.
Я очень хотела высказать Басу все, что о нем думала, но не смогла. Как бы я ни злилась, перекидывать свои чувства на это мохнатое чудо у меня не получалось.
— Ты же знаешь, что происходит, правда?
Бас не ответил, но посмотрел на меня как на малолетнюю дурочку, которая не знает элементарных вещей.
— Вот обижусь и улечу, — решилась я на открытый шантаж. — Вернусь на Землю к Варахиилу.
— Пф! — фыркнул Бас, сотрясаясь от беззвучного смеха.
Действительно. Я аж остановилась. Что это со мной? Мне о деле думать надо, а я опять эмоции с поводков спустила. И чего, спрашивается, разозлилась? Проблемы-то как таковой нет. Что с молодого да глупого взять?
— Верне-е-ешься-я-я? — наклонил голову Бас.
— Нет. Захочет, догонит. А не захочет, так мы с тобой и вдвоем справимся. Ты только больше, как Чеширский кот, не исчезай, хорошо?
— Хоро-о-ошо-о-о, — муркнул Бас, толкая меня мохнатой башкой вперед к реке, к которой мы как раз вышли.
Если я все правильно запомнила, именно по этой реке нужно было двигаться дальше, чтобы выйти к деревне. Во всяком случае, с высоты других водоемов я не видела.
Оглядываться не стала, то, что Альберт не шел за мной следом, я отлично знала. Иначе услышала бы. И шаги, и дыхание. Ветра не было, насекомых в этом лесу жужжало не так много, чтобы перекрыть нужные мне звуки, журчание воды несколько отвлекало, но даже с ним я бы услышала приближение чужих шагов.
— Искупаемся? — спросила я Баса, желая не столько смыть грязь, которой на мне не было, сколько переключить внимание, чтобы снизить уровень эмоционального напряжения.
Как и положено горной реке в середине лета, глубина ее была совсем небольшой, а течение быстрым и стремительным с небольшими водоворотами и перекатами вокруг крупных камней и впадин.
Выйдя на середину, я немного расчистила себе место, откинув более крупные булыжники, и легла на дно.
Еще с самой моей первой человеческой жизни я любила воду. Было что-то мистическое в том, как изменялось в ней восприятие окружающего мира. Что цвета с очертаниями предметов, что звуки становились более яркими, но размытыми, с искажениями, выводящими на передний план то, что обычно оставалось незаметным. Именно это мне сейчас было нужно — увидеть то, на что обычно не обращаешь внимания.
Сквозь слой воды я слышала, как к реке подошел Альберт. Он о чем-то говорил с Басом, но звуки в воде расплывались, и мне не удалось подслушать, о чем именно. Значит, пришла пора возвращаться в жизнь.