Пустота в желудке напомнила мне, что я пропустила все завтраки. Осмотревшись, отыскала взглядом нужную вывеску, которая указывала на то, что в этом месте можно согреться. Чудесно! Обрадовавшись, поспешила туда.
Выпью чашечку ароматного чая со сдобой, политой шоколадом, и жизнь станет слаще. С этими мыслями я вошла внутрь. И не ошиблась: здесь было тепло и уютно, хотя кофейня оказалась довольно просторной и людной, а пахло так вкусно – сахарной пудрой и ягодами!
Заняв место у окна, я тут же попросила десерт, располагаясь на стуле со спинкой.
Каким-то внутренним чутьём я ощутила на себе чужой взгляд, замерла и медленно повернула голову, посмотрев в конец зала, ровно туда, где за столом сидела женщина с маленькой фарфоровой кружкой в руке.
Тётя…
Я думала, что смогла забыть её за эти дни, но я ошиблась. Да и, разумеется, она не изменилась. Всё то же строгое лицо с хмурой складкой между тонких бровей, высокая причёска из каштановых подкрашенных волос, белые перчатки, лежавшие рядом на столе – она чрезмерно педантична, одежда без излишеств, но всегда подобрана со вкусом. А также тётя любила обувь на каблуке.
Флоксия смотрела на меня пристально и въедливо. Если бы взгляд мог убивать, то я бы уже лежала на полу.
– Ваше десерт, миледи, – подавальщица на миг закрыла обозрение.
Я успела за это время осмотреть зал, выискивая своих двоюродных братьев, но никого из них не нашла. Эта встреча действительно была случайной, и Орейт не ожидала столкнуться со мной. Если это так, то я воистину невезучая.
Положив серебристую вилку, завёрнутую в бумажную салфетку, а затем чашку с чаем, подавальщица удалилась. Я заставила себя не вздрогнуть, когда обнаружила, что тётя уже стоит передо мной столбом.
Некоторое время мы мерили друг друга взглядами, внутри неё явно кипел варом гнев, в то время как светло-карие глаза пускали молнии.
На спине проступил пот, стало душно.
Орейт наконец оторвала от меня взгляд и прошла к стулу, что стоял напротив моего места. Тётушка присела.
– Позволишь?
Разумеется, это был цинизм.
– Неожиданная встреча, не так ли?
Каждое слово будто пропитано ядом. Я хмыкнула и взялась за ручку чашки. Поднесла к губам и, не спуская глаз с госпожи, сделала маленький глоток. Она здесь, и бежать нет смысла.
– Сколько блудить ещё будешь? Позорище. Хотя бы подумала о памяти отца, пятнаешь его имя без зазрения совести.
Я развернула вилку и аккуратно отщипнула кусочек бисквита, отправила в рот.
Тётя презрительно скривилась.
– Совсем манеры потеряла.
– Вы мне мешаете наслаждаться едой.
– Что?
Я облизала губы и снова взялась за чашку.