- Нет, сэр.
- Ладно, тогда салат "Македонский" и кофе.
- Хорошо, сэр. - И официант торопливо удалился.
"У этого официанта напрочь отсутствует воображение, - подумал Памфрет. - Во-первых, мог бы посмеяться шутке, а во-вторых, не дал ни одного совета". И он откинулся на спинку стула, чтобы получше разглядеть посетителей, которых было довольно много.
В зале царила атмосфера невозмутимости и покоя.
Все что-то говорили, но, казалось, никто друг друга не слушал. В позах и лицах людей не было никакого воодушевления, никакой пикантности.
"Что за глупцы!" - сказал сам себе Памфрет.
Он взглянул на соседний столик, за которым сидели мужчина и девушка.
- Я не хочу туда идти, - говорила она, - я обожаю оперу, но ненавижу театр.
- Я слышал, это очень хороший спектакль, и обязательно на него пойду, - заявил мужчина.
- Прекрасно, тогда я возвращаюсь домой. Пока. - И она поднялась со стула.
- О, ты уже наелась? - спросил мужчина. - Тогда пока.
Памфрет был крайне изумлен.
"Девушка прелестна, а мужчина - дурак", - заключил он, но появление официанта с тарелкой устриц прервало его внутренний монолог.
В три часа Памфрет сидел на трибуне стадиона "Поло-Граунд". Восхитительное солнце заливало площадку, обещая еще более восхитительную игру. Старое соперничество между Нью-Йорком и Чикаго за прошедшие годы обострилось. "Салаги" и теперь все еще сражались с "Гигантами" за первое место. Памфрет почувствовал, как нарастает приятное возбуждение. Он повернулся к соседу:
- А что, "Гиганты" в самом деле сильнее, а?
- Ну это как посмотреть, - ответил сосед.
- Вы из Чикаго?
- Нет.
Памфрет замолчал.
В три тридцать объявили начало игры.
"Ну вот, теперь начнет хоть что-то происходить", - подумал Памфрет.
Первый иннинг прошел быстро. Игра была довольно жесткой, но команды не заработали ни одного очка, так что не было и аплодисментов. Во втором иннинге ньюйоркцы провели блестящую атаку и забили гол.
Трибуны безмолвствовали. Один Памфрет неистово хлопал в ладоши.
Тут появился служитель и подал ему какой-то печатный листок. Памфрет развернул его и прочитал следующее:
"Интернациональный Конгресс Мира Спортивный комитет Правило 19. На любых спортивных соревнованиях со стороны зрителя считается незаконным выказывать свое предпочтение тому или иному участнику посредством аплодисментов, выкриков или любых других действий".
Памфрет пришел в полнейшее замешательство и даже позабыл об игре. Так вот с чем связана эта странная тишина на трибунах. Он призадумался, какое может последовать наказание, но решил, что, раз его больше не беспокоят, за первый проступок достаточно одного предупреждения. Потом он услышал стук биты по мячу и, подняв глаза, увидел, как кожаный мяч ударился в борт и отскочил обратно на поле. Раннер бросился обегать базы, зрители безмолвствовали. На последней секунде он рванулся к третьей базе, как раз когда филдер кинул мяч подававшему игроку. Последний участок спортсмен преодолел со скоростью стрелы и достиг площадки за секунду до того, как мяч попал в перчатку скетчера.