— Я слышал о тебе, Дамас, — спокойно продолжил незнакомец. — Везёшь свой товар издалека, с Маринийских островов через Вархассию и Джинарию на самый север.
Он взял с покрывала ту самую фибулу, которую я так и не купила, и ловко перекинул её между пальцами, словно монетку. Чуть поодаль от него с разных сторон встали несколько мужчин — вооружённых. Неужели стража? Не похожи. Слишком колоритный у них предводитель, одетый в светло-серые льняные брюки, рубашку, удивительно белую для такого пыльного дня, и светло-зелёную тунику поверх неё. Кажется, в его облике не за что зацепиться, когда закрыта большая часть лица, но глаза и руки с длинными ловкими пальцами, широкими, привыкшими к оружию ладонями — от них сложно было отвести взгляд.
— Всё верно, сеньор, — удивительно почтительно наклонил голову торговец, не переставая, однако, наблюдать за движениями мужчины. — Чего вы хотите?
— Я слышал о тебе ещё много всего любопытного, — не ответил прямо незнакомец. — Что ты горазд хитрить и обманывать честных людей. — И вдруг вынул из-за пазухи мой кошелёк.
Точно мой!
Голос мужчины стал гораздо громче, будто тот желал, чтобы это услышали все. И горожане тут же неодобрительно загомонили.
— Это мой кошелёк! — не выдержала я, рванувшись из ставшей уже не столь уверенной хватки Райди. — Мой! Его у меня украли.
Незнакомец коротко на меня покосился — и в затылок мне словно бы влажным холодом стрельнуло. Я смолкла, почувствовав, что в моей помощи он сейчас точно не нуждается. А вот я в его — как никогда и ни в чьей раньше.
— И что вы хотите сказать? — начал злиться торговец.
— Я отобрал его у одного из мальчишек, что десятками шарятся по рынку в поисках невнимательных, увлечённых изучением прилавков людей. Таких, как эта девушка. — Спаситель качнул головой в мою сторону. — И большинство из них платят часть своего улова таким, как ты.
— Это злостная ложь! — рявкнул Дамас. — С чего вы взяли?
— С того же, с чего ты взял, что эта девушка решила тебя обокрасть. Думаю, и эти безделушки в сумку к ней подкинул тот же воришка. Чтобы ты мог её обвинить и стрясти затем всё, что у неё есть. А может, потребовать и другую плату. Верно, Дамас?
Толпа вновь всколыхнулась недовольным гулом. Теперь уже отовсюду послышались требования меня отпустить. А торговец забегал взглядом вокруг, явно чуя, что всё повернулось не в его пользу.
— Это и правда ошибка, сеньор. Точно ошибка. Наверное, она это всё купила у кого-то другого. — Он разобрал пальцем лежащую перед ним кучку украшений. — Точно! Это и не мой товар вовсе!