Шаги давались чуть сложнее. Она не до конца освоилась с новым телом и, то и дело занося ногу для длинного шага, спотыкалась. В небрежно брошенной возле дивана сумочке затрезвонил телефон. Оля подбежала, открыла замок и перевернула клатч, вываливая содержимое на пол.
– Да, – отчего-то запыхавшись ответила она.
– Оля? – осторожно уточнил парень с той стороны.
«Чёрт, у меня же голос другой» – пронеслось в голове.
– Это её сестра, что ей передать?
– Василий Петрович просит её забрать вещи сегодня, иначе… – парень промычал подбирая слова, – он выбросит всё с тридцатого этажа, – и зачем-то объяснил, – наш офис на десятом, но он специально поднимется выше, чтобы они дольше летели.
Оля по-лошадиному выдохнула и сказала:
– Да, она говорила, что это… надо сделать. Я приеду через час.
– До свиданья. – робко попрощался парень.
«Бедный Пашка, такой молодой и такой наивный» – подумала Оля, глядя на экран.
– Василий Петрович, Василий Петрович… – язвительно пробормотала она, а затем положила телефон экраном вниз и добавила, – козёл ты хренов, Василий Петрович. Я тебе отдел с нуля выстроила! Людей столько привела! И на каких условиях! – активно жестикулируя возмутилась она на телефон, – А ты! А ты… – Оля встала и, махнув рукой, повторила, – козёл ты хренов, вот ты кто.
Она открыла шкаф, прокручивая в голове возможные слова бывшему начальнику, и побродила взглядом по одежде. Всё не то. Новое тело на один-два размера меньше, чем настоящее. Придётся гардероб сменить. Или… Она побежала в коридор, где на верхней полке стеллажа пылилась старая одежда и наткнулась на планшет с нейросетью, что получила вчера в фудтраке. Резко остановилась, похолодев уставилась в экран. Устройство неактивно. Разрядился? Оля нажала на кнопку сверху, монитор мигнул и показал надпись с обратным отсчетом «Заблокировано на 14 часов 35 минут 20 секунд». Она раздула ноздри и, замерев, понаблюдала как уменьшаются секунды, отщипывая кусочки от минут. Четырнадцать часов она так точно стоять не будет, дела ждут.
Девушка поставила табуретку, забралась на неё и достала большую коробку с цветочным узором. Там, аккуратно сложенная, хранилась одежда, к которой она прикипела всей душой, но носить не могла. Это такое имущество, которое жалеешь даже отдать, потому что это то же самое, что выбросить или разрешить другим людям нажиться на нём. Со многими вещами так ведь и делают, собирают в контейнерах одежду на благотворительность, потом сортируют, лучшее продают, а остальное может и выбрасывают. И ведь совершенно неизвестно куда идут вырученные деньги. Хотя, Оля не уточняла, куда они идут, может и правда, на какое-то благое дело? «Не важно, короче» – оборвала девушка внутренний диалог и с особым трепетом достала пару юбок, блузку и брючный костюм.