Все четверо отошли от костра и прислонились к высокой сосне, как велел капитан. Не опуская пистолет, тот вытащил из кармана моток верёвки и, ловко скрутив им за спиной руки, привязал к стволу дерева.
– Вот так-то будет лучше, – удовлетворённо крякнул он, закончив работу.
– А ведь это та самая верёвка, которой мы тогда его из реки вытащили, – прошептала Саша. – Вот гад! Не надо было его спасать!
– Надо было телефоны раньше проверить! Ведь я давно чувствовала, что он нам голову морочит с этим военным положением! – вне себя от возмущения, прошептала Алёна.
– Разговорчики! – прикрикнул на них Зотов, который явно наслаждался зрелищем связанных и беспомощных врагов, – разговаривать будете, когда я разрешу!
– Так значит, ты и есть крот, начальник? – покачал головой Володя. – Только зачем тебе всё это надо было, не пойму… Зачем с Ермаком связался? Тебе ж этого никогда не простят!
– Я сказал молчать! Давно мечтал пристрелить тебя, Кучум! Вот сейчас я это с удовольствием и сделаю.
А потом скажу, что ты первый на меня напал.
Кому поверят, как ты думаешь? Мне – капитану полиции, или тебе – сбежавшему уголовнику?
А меня ещё и похвалят за то, что бандита обезвредил. Так что бояться мне нечего! С одним уголовником я, можно считать, расправился! Осталось поймать второго.
Теперь дуло пистолета было направлено прямо в голову Володе. Послышался звук взводимого курка.
– Руки вверх! – вновь раздалась знакомая команда, и из-за дерева вышел Петрович с ружьём, направленным прямо на капитана.
– Брось пистолет, – сказал егерь, – Ну? Или я стреляю!
Зотов нехотя повиновался.
– Ты ещё об этом пожалеешь, Бакин! – процедил он сквозь зубы, впервые назвав Петровича по фамилии.
– Как бы тебе самому не пожалеть! Развяжи их немедленно! – с угрозой в голосе сказал егерь.
Уже через минуту Володя связывал руки капитану, привязывая его к той же сосне.
– Рассказывай быстро, как докатился до такого? – сказал он, вытаскивая из карманов капитана все мобильные телефоны и два пистолета.
И тут Зотов неожиданно разрыдался:
– Да знаете ли вы, каково это – в сорок пять лет быть жалким капитаном полиции и сидеть в таёжном посёлке, о котором никто и не помнит? Когда все, с кем ты начинал работать, давно уже майоры и полковники? И работают в Тюмени, а некоторых даже перевели в Москву!
А про меня начальство всегда забывало, раздавая новые звания и награды. А почему? Чем я хуже других? Я тоже хочу в Москву! Не могу тут больше прозябать! Не могу больше эту тайгу видеть, с её бесконечной зимой. Хочу лета и тепла!
Все молчали, с недоумением глядя на плачущего капитана.