Не надо меня шлепать!
Уф-ф! Так... Раз Тавиф в смерти моего создателя не замешан, значит, можно не городить огород, а выболтать часть правды? Оценить реакцию, чтобы можно было сделать хоть какие-то выводы.
— Я потерялась. и теперь ищу своего создателя. Вот он обещал мне помочь. — Преданно сверля взглядом некроманта, я махнула рукой на Антереса. — А сам заманил в замок к своему создателю. — Надеюсь, Тавиф не участвовал в охоте на моего друга, иначе вся сказочка накроется медным тазом. — Но у них там кто-то уже гостил, так что я решила зайти попозже, — пожав плечами, типа пошутила, чтобы не выходить из роли мелкой нахалки.
— Судя по потрепанному виду, ты все же напросились на угощение, — вроде бы поддержал мою шутку Тавиф, но потом без всякого предупреждения ударил меня по лицу так, что я отлетела к стенке, той самой, к которой крепилась цепь Антереса. — Не смей мне лгать, девчонка!
— Я правду говорю. — Жалобно хныкая, одновременно оценила, что крепеж надежный, а вот сама цепь более хлипкая, по сравнению с крепежом. И от нее фонит магией.
В отличие от Филса Тавиф был сторонником традиционных способов удерживания пленников. И как освободить Антереса, я пока не представляла. Голову-то ему не отвернешь! Да и ошейник наверняка тоже с сюрпризом.
— Лжешь, — спокойно, словно не он только что свернул мне скулу одним небрежным ударом, процедил Тавиф. — Не знаю, где ты таскалась двести лет, но раньше ты жила в Дридбёрнском лесу.
Я с искренним недоумением похлопала ресницами, обиженно выпятив при этом губы. Словно не понимая, о какой лжи идет речь. Адски бесит играть роль дурочки, но чем глупее тебя считают, тем безопаснее.
— Твоего создателя и всех его птенцов убили, я видел трупы. Ни за что не поверю, что ты заявилась к Филсу случайно, а не из-за того, что он заранее знал об убийстве.
— Уби-и-или? — тоненьким детским голоском протянула я и совершенно искренне разрыдалась, просто выпустив на волю старую боль.
Выходит, Филс все же был замешан, пусть и косвенно. И знания о том, как менять у предптенцов создателей, свалились на него не просто так. Наверняка это была плата за молчание.
— Заткнись! — рявкнул на меня Тавиф минуты через две. — Лицедейка из тебя никудышная. В твое горе разве что деревенский простачок поверит.
Я обиделась, потому что плакала всерьез, от души. И, размазывая слезы по лицу, со злостью рявкнула на высшего, не иначе как окончательно потеряв страх от новой свалившийся на меня информации:
— Ну и не верь! Плевать мне на тебя. Я даже не знаю, кто ты такой. И на Филса специально наговариваешь.