– Но смысл? Сколько тебе тогда было лет? Что ты мог помнить?
– Все, – спокойно отозвался Пепел.
– Да, – подтвердил его слова Ретен, – у него абсолютная память. Многие об этом знали.
И развернувшись в сторону Дари спросил:
– Сколько лет тебе было, когда состоялся тот разговор, который ты сегодня повторил? Между мной и Вараном?
– Два, наверное. Но я как отец – не забывал ничего даже в колыбели.
– Он тебе свой дар и передал. – кивнул Ретен.
– Дар? – вытаращился Пепел, – откуда? Он был лорд, а не ресс, старой крови в нем сроду не было, даров тоже.
– Какая разница, как такое называть?
– Да никакой, наверное, – пожал плечами мальчишка.
– Кстати, именно по этой причине твой отец никогда не вел записей и не хранил архивов, – Ретен осекся, увидев выражение лица Дари, – Что?
– Знаешь, вообще-то вел. И хранил, – тихонько выдохнул Пепел. – Я помню.
И перехватил два одинаково ошалелых взгляда.
– Та-ак… – первой с мыслями удалось собраться Лаис. – Кажется, мы решили загадку. И поняли, что от тебя было нужно тем… доброжелателям. Поверьте моему нюху.
– Похоже, – согласился с ней Ретен, – понять бы теперь, что нам с этим делать.
– Нам? – обернулась к нему Лаис. – А кстати, вы там каким боком?
– Он должен быть стать приемником отца, – небрежным тоном просветил ее Пепел. – Лет через десять-пятнадцать. Ну то есть вот как раз сейчас примерно. Лучший ученик Варана. Сначала с прозвищем Вараненок. Потом Вороненок. И, наконец, Ворон. Белый, правда. Все-таки старая кровь, как никак.
И снова развернулся к Ретену:
– Чем красишь? Орех?
– Орех, – согласился тот с невеселым смешком. – Что ж еще?
– Подожди, – Лаис не до конца ловила ситуацию, – Ты закрашиваешь волосы?
– Да, – не стал он спорить.
– Совсем белые?
– Да, – кивнули ей еще раз.
– А зачем тогда… – она неопределенно покрутила вокруг головы, изображая его прическу. – Вы же, судя по всему, не горите желанием быть узнанным, а это привлекает внимание
– Отвлекает, леди. Отвлекает. Когда вы это увидели, что подумали? Неужто догадались, что перед вами ресс старой крови? – он скептически приподнял бровь. – Боюсь, наоборот, решили, что пижон, который старается быть похожим на ресса, пользуясь неким не слишком внятным сходством. Угадал?
И глянув как заалели ее уши, с явным удовольствием добавил:
– Конечно угадал.
– Ну да, – встряхнулась она. – Определенный смысл в этом есть.
И тут же посмотрела на Пепла:
– А ты про орех откуда знаешь? Тоже красишь?
– Нет, мне без надобности. Я же смесок. А вот мать красила – говорила всем, что не хочет ходить седой.
– Как она смогла тебя спрятать? – напрягся Ретен, когда речь зашла о матери Пепла.