– Где она? – я даже села на ближайший стул, а сердце продолжило свой обычный ритм.
– На вокзале. Помнит, как выходила из дома Воронцовых-старших. Всё. Как оказалась на вокзале, не помнит, да и то, как её схватили, тоже не знает.
– Слава богу, она жива!
Мы за пятнадцать минут доехали до железнодорожного вокзала. Подругу заметили сразу, потому что только у неё было ТАКОЕ выражение лица. Люди от Танюхи испуганно шарахались. Я подбежала к подруге, обняла её и заплакала.
– Танечка, тебе не били? Что случилось?
– Янка, успокойся, пожалуйста. Я всё равно ничего не помню. Поехали домой. – Посмотрев внимательно на Таню и убедившись, что она уже не в таком состоянии, в котором была при нашем появлении, положительно кивнула. Мы опять вернулись в квартиру Изабеллы. Татьяна о чём-то говорила с Черновым, а я жарила картошку и думала об убитой подружке. Почему она думала, что Максима убили мы с Танькой? Почему она влюбилась в Марка, но продолжала всем твердить, что до сих пор любит Максима? И что всё-таки совершили Воронцовы-младшие и два молодых парня? Есть ещё неведомый мне Клык, который является одновременно «шишкой» в прокуратуре и криминальным авторитетом. Я не могу поверить в то, что моя Белла связалась в двадцать лет с таким крутым и опасным мужиком. А Рачков причем здесь? Я плохо к нему отношусь, но когда дело касается моей и Танькиной безопасности, то, считаю, что помощь мента нам не помешает. Но Марк запрещает использовать эту помощь. Почему? Я обязательно всё узнаю, иначе просто не может быть. Но вот как это сделать, ещё не придумала. Интересно, из-за чего Рачков и Чернов друг друга терпеть не могут? Нужно покопаться в историях жизни этих двух молодых мужчин и попытаться разобраться, кто же всё-таки виноват в гибели Беллы.
– Яна, очнись, мы приехали. – Марк смотрел на меня слегка испуганно, но в глубине глаз весело резвились черти.
– Вижу. – Мне хотелось наговорить ему кучу гадостей, но что-то сдержало. На ум пришла интересная, но слишком нереальная мысль. Когда мы втроём сидели на небольшой кухне, я спросила, скорее даже заявила:
– Изабелла любила фотографии. Так?
– И что?
– Танюшка, понимаешь, Беллка точно знала, что в скором времени умрёт, поэтому кроме глупой собственной последней книги должна была оставить что-нибудь более существенное.
– Подруга, ты как хочешь, а у меня что-то пропало желание разгадывать тайны семьи Воронцовых. Мне жизнь дороже.
– Не хочешь помогать и не надо. Сама справлюсь и без тебя. – Обиженно ответила я и ушла в комнату. Шторы занавешены, свет выключен. Стало почем-то страшно. Уже хотела убежать обратно к подруге и Марку, но, наплевав на неожиданный страх, прошла к фотоальбому Воронцовых. Нужно включить свет, чтобы видеть фотографии. Но я не стала этого делать. Мне как будто хватало освещения, которое слегка-слегка доходило до меня сквозь стёкла в двери. Открыла альбом на его середине и громко заорала. … На меня смотрела Изабелла, моя подруга, которая почти всю жизнь пыталась сохранить нашу дружбу в нормальном состоянии и которая так и не разобралась в своих чувствах к двум мужчинам.