Вчера я была лишена каких-либо сил после материнских выговоров, но сейчас это не имело значения. Она всегда думает об одном и много, это ее отличает от Бориски. Он поверхностный, а она – излишне глубокая. Придумает себе что-нибудь и принимает за чистую монету.
Сейчас домашнего конфликта не было. Я заставила себя забыть его. Сейчас есть только Артур. Этот мальчик был приятен мне.
Мы покинули территорию школы. До его дома идти еще далеко, и он понимал это. Пауза и без того затянулась смущая нас обоих. Поэтому, он заговорил первым.
– Значит, тебя Рина зовут?
– Ага. Дурацкое имя, да? Мне ничуть не нравится. Все меня то Ринка, то Риночка, называют. Противно.
Наверное, начинать с жалоб очень глупо. Я сказала это, не думая о последствиях.
– Нет, не дурацкое, – отрезал он, нахмурив брови: – Тебя просто называют ласкательно, как ребенка. – Я удивилась такому ответу. – Меня тоже вечно Артуриком зовут.
– Тоже нервирует?
Он пожал плечами: – Все ненужное пропускаю мимо ушей.
Я уважительно кивнула: – Одобряю. Универсальный подход. Ты, должно быть, умный парень.
– Не то что бы… – Артур заметно смутился. Хвастать он явно не любил.
– Нет, правда. Я всю жизнь живу здесь. Всех местных оборванцев в лицо знаю. Никто из них такими умениями похвалиться не может. Они делятся на два лагеря: либо сами провокаторы, либо просто рады в перепалку попасть. Никто никого не слушает, никто никого не слышит. Даже жаль, что ты останешься здесь. Местный контингент – не для тебя.
Он немного поразмыслил над сказанным.
– Я думаю, мне тут понравится.
Я хотела спросить почему, но поняла, что это лишнее. Если человек что-то решил, значит это надолго. Переубеждать тоже не хотелось. Просто доверилась, что так все и будет.
– А это, – продолжил он: – … получается деревня?
Вообще, это окраина, но была частью города, а не отдельным населенным пунктом. Здесь и свой лесок, и пруд, и кладбище под боком. Живи и умирай. Но все же не деревня, пусть и очень похожа при таком-то минимальном количестве цельного асфальта.
– Ну, похожа на нее. В каком-то смысле и, правда, деревня.
Он заметно оживился: – А где у вас находится председатель?
– Какой председатель?
– Ну, или староста. – В смятении он пожал плечами: – Сельсовет, если проще.
Из моих уст вырывалось лишь протяжное неуместное: «Эээ…». Должна признать, этот вопрос поставил меня в безвыходный тупик, но показать слабину я не решилась.
– Нет его. И совета не было никогда.
Он о чем-то задумался, глядя на горизонт, а я не могла оторвать от него глаз. Может, он тоже насмотрелся фильмов или начитался старых рассказов, вот в голове и сложилась такая мозайка. Впрочем, имевшая место. Везде должен быть свой вожак. В любой стае. Потому его рассуждения были оправданы.