Хмыкнув в конце, она задрала подбородок и улыбнулась уголком рта. Зря я посчитала эту женщину красивой. Нет, это не «Мышка». «Крыса». И то не домашняя.
– Это хорошо. Он действительно достоин большего. Я в последнее время очень волнуюсь за него. Я, в общем-то, пришла сюда, чтобы навестить его. Знаете, – я сделала большие «непонятливые» глазки, чтобы показаться ей глупее на вид: – он так много болеет. Переживает о всяком. Он часто приезжает ко мне перед работой, и мы долго-долго разговариваем. Вы не знаете, в чем причина?
Та поджала губы, разливая по чашкам чай. В ней все еще были остатки былой самоуверенности. Такую скалу как просто не сместить.
– Не знаю. Помутнение видимо.
– Ах, да-да. Кризис среднего возраста, да?
Артур, стараясь подавить смешок, хлюпнул чаем. «Мышка» же смотрела на меня, словно на идиотку, а я, собственно, эту роль и играла.
Отхлебнув чай, он показался мне омерзительно сладким. Артур же спокойно пил его. Краем глаза я заметила, что это была та пачка, которую мы еще не успели попробовать. В душе я выдохнула. Значит, этот ему точно понравится.
– А ты сама-то знаешь, о чем говоришь? – Обратилась она ко мне.
– Ну, это когда ты проживаешь несколько десятков лет, и тут бац! Кризис!
По правде, я знаю этот термин. Я частенько натыкалась в библиотеке на книжки по психологии. Мне было приятно листать их, когда «Хохотушка» не стояла над душой. Не скажу, что много понимаю в этом, но было над чем задуматься.
– М-м-м, бац, значит? – Еще более агрессивно начала та. – Понятное дело, что ничего-то ты не знаешь в свои годы.
– Главное, что вы знаете. – Подхватил Артур. – И не боитесь пользоваться этим.
А вот здесь оторопела даже я. Никогда бы не подумала, что он может быть с кем-то таким колким. «Мышка», не скрывая своего кипения, хотела было открыть рот, но я незамедлительно перебила ее:
– Знаете, я думаю, с папой и, правда, все в порядке, в таких-то надежных руках. Спасибо за чай, мы пойдем.
Я взяла Артура за руку, и мы поспешили покинуть помещение, не замечая визга в наш адрес. Помню лишь отчетливое: «И что б духу твоего тут не было!»
– Прости меня. – Сказал Артур, выйдя из подъезда.
– Ты не виноват, – я улыбнулась, потрепав его за волосы: – … ты не мог поступить по-другому.
Он тяжело вздохнул.
– Знаешь, – продолжила я: – а ведь за меня никогда еще не заступался.
Залившись пунцовой краской, он прочистил горло.
– Ну, это… нельзя назвать так. Просто хамство с моей стороны.
Было ясно, он показал свою худшую сторону, но я всегда знала, что человек неидеален. Ему было за что себя корить, как и мне себя.