Искала…
Искала и нашла…
Сейчас она не может найти ее. Теперь она прячется в недоступных для нее местах. Если раньше наши частые прогулки – были для нее побегом от недостатка материнского внимания, сейчас она также продолжает прятаться, но теперь от жестокой реальности.
Самое страшное то, что я не хочу ее оправдывать. Я не могу подарить ей сочувствие, которое она так искала каждый день.
– Что с тобой?
Я очнулась. Я совсем позабыла, что все еще стою у калитки. Моя рука опиралась о решетчатый забор. На ее лице я отчетливо видела подлинное беспокойство. Я редко видела ее такой.
– Ты знаешь, где Алиса?
– Если б я только знала…
«… я бы сказала» – мысленно продолжила я. Так раньше и происходило. Я всегда находила Алису. Раньше как-то получалось угадывать ход ее мыслей. Поэтому, заметив находку, я бежала к ее матери.
Она сбежала не от нее. От меня.
С грустью вздохнув, она кивнула и вернулась домой.
Я впервые видела ее такой. Сожалеющей о чем-то.
***
Какое-то странное чувство охватило меня. Я упустила возможность – это так. Я не могу простить себе это. Тут что-то еще. Мне кажется, я влезла в шкуру своей матери. Игнорирование. Чертово игнорирование проблемы, которое погубило сразу двоих людей, да и меня в придачу.
«Ноги принесли» меня на 8-ую Заречную. Я хотела просто посмотреть на этот «холодный» домик. Теребить Артура не было смысла.
Около дома стояла машина. Не разбираюсь в названиях, но стоила она явно недешево.
«Должно быть, приехал его отец». Мое сердце замерло. Все тело стало таким ватным по ощущениям, что хотелось просто упасть посреди ухабистой дороги.
Я все-таки нашла в себе силы скрыться неподалеку в зарослях. Я даже отсюда слышала его бас. Он что-то обсуждал, но с кем – не понятно. Говорил он медленно, членораздельно. Такое произношение создавало впечатление сильного человека, но консервативного. Наверное, его нужно бояться. Если бы старичок Кромешный АД обладал хотя бы малой долей такого ораторского искусства, возможно, все в школе ходили по струнке.
Он вышел. Это был высокий, широкоплечий мужчина. Лица не разобрала, было довольно темно, а свет от фонаря выписывал только более устрашающие картины. Грубые черты лица, острый нос и опущенные брови. Какой-то злой маг, если играть в ассоциации.
Когда он уехал, в калитке показалась Марина.
– Подслушиваем? – Сказала она, когда я вышла из тени.
– Он громкий. Тут если не захочешь, все равно подслушаешь.
Она усмехнулась. – Ага. Тот еще камень, да?
«Булыжник» – хотела сказать я, но подумала, что это неуместно.
– Значит, так выглядит отец Артура? Скажу честно, рада, что он не пошел в него.