Сначала не решаюсь открыть её, но интуиция подсказывает, что это мне и это подарок.
Как только пальцы касаются ленты, чтобы её снять, крышка сама открывается, и из коробки выползают мерзкие, скользкие, липкие, гадкие создания, полуплесень-полуслизь.
В жутком страхе пячусь назад, но с злосчастного презента глаз не свожу. А твари эти плюхаются на парту, растут, как на дрожжах, приобретают ещё более омерзительную форму и ползут дальше. Ко мне.
Я от них хочу убежать, но они шустрее, быстрее и проворнее. Они касаются меня, липнут ко мне, измазывают своей слизью. Мне противно, обидно и больно. Кричу, зову на помощь, пытаюсь очиститься от них.
Я сама себя брезгую, ни одного чистого места не остается, эти жалкие и одновременно с этим всесильные приставучие создания до каждой волосинки моей добрались, всё испачкали.
Всю!
Несколько раз за ночь я просыпалась, как в бреду. Полумрак родной комнаты пугал ещё сильнее, он был настоящий, он БЫЛ! Поэтому я засыпала и снова попадала к склизлым и зловонным чудовищам.
Снова и снова.
К утру я была разбита и раздавлена. Устала так, словно на мне всю ночь пахали самые ленивые грузчики. Не мудрено, что проспала.
Хотя мы все проспали, поэтому утро понедельника выдалось в семье Багировых суматошным и сумбурным. Перекусывали на ходу, закинули незатейливые тосты с сыром и выдвинулись каждый по своим делам.
Настроение у меня было ниже плинтуса. Ещё и погода могла порадовать только пасмурным монохромом, потому что резко потеплело, и мои любимые «мороз и солнце» истаяли приятным воспоминанием.
В лицей подвезти нас вызвался отец. Это меня удивило, но ненадолго. Больше всего на свете меня интересовал сон, добрый, ласковый и успокаивающий.
Впереди сидела Оля, этот трон не оспаривается, когда мы едем куда-то с отцом. Но я и не пробовала оспаривать, мне это не нужно. Пусть восседает, главное, чтоб поддакивать позавчерашней правде Дэна не стала. С неё станется!
Но вроде бы она просто зевала и томно смотрела в окно. Тоже не выспалась, надо же.
Когда мы подъехали к знакомым воротам и хотела было уже выйти, как отец отмер и заговорил со мной.
— Мия, будь, пожалуйста, аккуратнее! — И взгляд полный затаенной тревоги.
— Да, конечно. — Быстрее, чем сама от себя ожидала ответила я, и только потом поняла, к чему это вдруг такая забота.
Так, всё-таки осадочек от «разрядить обстановку» остался. Поня-ятно. Лёгким испугом отделаться не удалось, нужно заготовить успокоительное и утешительное, а главное — развенчивающее сказания одного совестливого.
До звонка оставалось не так много времени, поэтому в класс я почти влетела. И тут же застыла на месте, прям в дверном проеме. Оглушило воспоминанием из сна.