Я представляю, как рассердился отец, когда узнал, что Ульяна меня покрывала. Конечно, это же такое преступление не сдать ту, что просила никому ни слова!
Я вышла из машины и побежала к Ульяне. На ней лица не было, стояла задумчивая, печальная. Её тоже ранили, в самое сердце. Я знаю, чувствую это.
Не нашла слов, их не было, да и смысл говорить на ветер. Если получится отвоевать — обязательно отвоюю, а сейчас могу пока только обнять.
Мы стоим с ней, и никто из нас не в силах разжать объятия. Мы росли вместе, я её знаю и помню столько же, сколько и отца. И я просто уверена была, что они с мамой — неотъемлемая часть нашей семьи. Семьи, в которой стараются поддержать и защитить, а не собак всех спустить…
— Ульяна, прости меня. Прости, пожалуйста. Я должна была предотвратить этот произвол. Прости меня…
— Мия, не нужно этого. Лучше я, чем мама. Мне нужно двигаться дальше. Леонид Матвеевич не выгнал меня на улицу, он порядочный, поэтому я не могу проклинать. — Она отняла руки, встряхнула меня и заглянула прямо в глаза. — Даже теперь ты будешь не одна, Мия! Я спрятала кое-что у тебя в комнате. Когда придёт время, ты вспомнишь и найдешь.
Я нахмурилась, совсем не понимая, о чём она говорит. И почему так вдруг серьезно?
Но Ульяна посмотрела мне через плечо, кивнула и, не прощаясь, ушла. Я обернулась, когда девушка уже сидела на пассажирском сидении. Марсель Павлович забрал чемодан и убрал его в багажник.
Машина тронулась, медленно и аккуратно выехала со двора. Последний взгляд, который поймал решительный её, и всё. Всё!
Это черта, Оля! Зря, очень зря ты её решила перейти. Даже не перейти, а нагло, играючи стереть носочком своего ботинка.
Не помня себя от злости, врываюсь в дом. Глазами ищу подтверждения, что эта тайпана здесь. Но ни шубы, ни ботинок нет. Ничего, подожду.
Мой порох не намокнет, оставлю для любимой сводной!!!
Если искать плюсы в злости, то один выбьется в явные лидеры: меня отпустили страх и боязнь, поэтому я решила перезвонить маме. С того момента, как отключила авиарежим и замелькали все эти пропущенные, мне не звонили. Наверное, давали сделать это самой.
Набираю маму и слышу музыку её рингтона, она доносится с кухни. Сбрасываю звонок, ещё не понимая, как в такое время мама может быть дома.
Она выходит мне навстречу, открывая дверь на кухню.
— Привет, Лучик. Пойдем, как раз всё готово. — Она позвала меня за собой.
Неужели пронесло? Она меня не отчитает? Даже неодобрительный взгляд не кинет? Просто, чтобы не расслаблялась.
Прогнала жужжащие и зудящие мысли. Будем решать проблемы по мере их поступления. Всё, никаких лишних накручиваний, закручиваний и засолок.